Конец истории
любил приговаривать мой отец.
Больше я такого никогда не слышал, а отец мой умер.
Любая история имеет предсказуемый конец.
«Умер», в данном случае, - сказуемое.
А «отец», конечно же – подлежащее.
Все мы здесь, чтобы сеять вечное, сеять разумное
в этот мир, за пределами кладбищ лежащий.
Про то, что у нас получилось, пусть историки спорят.
Как зачем-то спорят они о Сталине и Мао Дзе Дуне.
Некий Фукуяма написал про конец истории.
«Да-а-а…» - сказала бы Фукуяме, бабка Дуня…
Свидетельство о публикации №125091001077