КБШ 2. 8 Генрих Пятый

<>  2.8.10  «ГЕНРИХ  ПЯТЫЙ» <>

Центральное событие шекспировской пьесы  «Генрих V» – битва под Эджинкортом [79B], которая  состоялась 25 октября 1415 года, в день Святого Криспиана (IV.iii.57).  В этой битве войско молодого короля Генриха V (бывшего принца Хэла) одержало победу над превосходящими в пять раз силами противника.  В качестве средства пропаганды эта пьеса превосходна, так как базируется на реальных исторических событиях и в то же время показывает современникам, как разношёрстная группа страстно желающих победить патриотов, при наличии подходящего лидера, может осуществить трудно достижимое, почти невыполнимое. 

Идея написания пьес пропаганды, как было замечено ранее, тесно связана с личностью Эдварда де Вера в качестве автора и объясняет назначение ему ежегодного пособия в 1000 фунтов.  В пьесе Шекспира в ночь перед началом сражения король Генрих, инкогнито, обходит свои позиции, чтобы узнать получше настроения бойцов перед сражением. Он вступает в длинный спор с Майклом Вильямсом.  И, как утверждает ортодоксальный учёный-шекспировед Лили Кэмпбелл, «этот длинный диалог драматически совсем не нужен,  зато он абсолютно необходим для целей английской пропаганды»[80].

Источники, использованные для написания пьесы «Генрих V», тоже указывают на Эдварда де Вера.  Первая редакция «Хроник» Холиншеда, вышедшая в 1577 году, была посвящена лорду Бёрли (тестю де Вера). При этом Рафаэль Холиншед не только был одним из домочадцев Лорда Бёрли, он сыграл в судьбе де Вера особую роль.  Когда де Вер (как и принц Гамлет) убил невзначай в 1567 году подозреваемого в подслушивании слугу лорда Бёрли, Томаса Брикнелла, суд признал де Вера невиновным, а присяжным заседателем в этом суде был Рафаэль Холиншед.  Таковы личные связи де Вера с автором «Хроник». 

Дополнительные два источника: труды «Тацита» на французском языке (а де Вер свободно владел французским) и труды англичанина Джона Смита – находились в библиотеке лорда Бёрли.

Ещё один важный источник – «Знаменательные  победы Генриха Пятого», пьеса анонимного автора,  поставленная при дворе королевы Елизаветы актёрами Её Величества в 1598 году, опубликованная в этом же году, зарегистрированная за 4 года до публикации, а написанная, по мнению шекспироведов, не позднее 1588 года[81]. 

Учёный-оксфордианец Рамон Хименез, подвергнув детальному анализу «Знаменательные победы», пришёл к выводу, что они, скорее всего, были написаны Эдвардом де Вером в качестве ответа его постоянному сопернику Филипу Сидни, сформулировавшему не только поэтические, но и драматические правила в своей известной книге «Защита поэзии» (написанной в 1582 году, а опубликованной в 1595 году).  Правила Сидни вкратце сводились к следующему: нельзя смешивать в одном произведении серьёзную историческую драму с низкой комедией. А пьеса «Знаменательные истории» как раз и была написана в таком смешанном стиле.  В «Защите поэзии» Сидни критиковал в числе других писателей Джона Лили (секретаря Эдварда де Вера), автора романа «Эвфуэс» (“Euphues” означает «грациозный»). Известно, что де Вер был не только спонсором «Эвфуэса», но, вероятнее всего, и его соавтором или редактором.  При этом сам Эдвард де Вер считался Эвфуэсом при Елизаветинском дворе[82].

Пьеса Шекспира «Генрих V» содержит перефразированные строчки из романа «Эвфуэс». Например, Архиепископ Кентерберийский говорит королю, что его подданные должны быть послушными, ибо «так трудятся медоносные пчёлы» (I.ii.187).  И в этой же сцене пьесы Дофин насмешливо дарит королю Генриху теннисный мяч (намёк на нашумевшую ссору между Эдвардом де Вером и Филипом Сидни на теннисном корте). На что король холодно замечает:

«Когда мы подберём ракетки к этим мячам, тысячи заплачут сильней, чем те несколько, которых рассмешила эта шутка» (I.ii.261-295).

Шекспировский Генрих V – это тот человек, каким Эдвард де Вер хотел бы быть: воин и оратор. Если воинские заслуги де Вера весьма скромны, то в ораторском искусстве он преуспел, как и Генрих V. Король и военноначальник у Шекспира умеет поднять в бой и повести за собой своих солдат:

«Ещё один прорыв, друзья мои, ещё разок» (III.i.1), –

а также способен сдерживать отступление:

«Тот, у кого кишка тонка сражаться, пускай покинет нынче поле боя» (IV.iii.35).

Де Вера, в свой черёд, восхваляли за его красноречивые выступления в различных городах Италии:

«Он – мастер слова, как Цицерон, и умеет управлять [словами], как Цезарь»[83].

Среди колоритных персонажей второго плана пьесы «Генрих V» есть житель Уэлльса Флуэллен. И ортодоксальными шекспироведами, и оксфордианцами признано сходство между шекспировским ворчуном-капитаном Флуэлленом и Елизаветинским солдатом из Уэлльса Роджером Уильямсом, связи которого с Эдвардом де Вером задокументированы[84].

В пьесе «Генрих V» Шекспир продемонстрировал поразительное владение французским языком. Например, в сцене 4 третьего акта принцесса Катерина и Элис обмениваются шутками на французском языке и с лёгкостью каламбурят, когда они изучают язык своих завоевателей, – английский.  Этот факт, конечно, говорит в пользу де Вера, свободно  владевшего французским, но при этом не следует забывать, что графы Дерби и Ратленд тоже владели французским.  Пожалуй, из троих (Оксфорд, Дерби и Ратленд) лучше всех (блистательно!) владел французским языком граф Дерби.

Граф Ратленд мог вступить в игру в 1597-99 годах, когда графиня Пембрук и её окружение избрали графа в качестве мужа для племянницы графини Пембрук, единственной дочери «Великого Феникса»  Филипа Сидни, Елизаветы Сидни. Граф Ратленд был другом и сторонником мятежного графа Эссекса, фаворита королевы Елизаветы. Он воевал вместе с Эссексом в Ирландии и, безусловно, сочувствовал ему.  Симпатия к графу Эссексу неожиданно прорывается на страницах «Генриха V».  Вот что пишет по этому поводу И. М. Гилилов: 

«Между тем  дела  у Эссекса в  Ирландии шли далеко не блестяще. Королева требовала  решительных  действий,  наместник  же  терял  время  и  силы   во второстепенных  стычках,  сидел в  Дублине, писал  королеве  многословные  и малоубедительные  письма.  Его   верные   друзья  и  сторонники   в  Лондоне беспокоились о  своем патроне,  молились о ниспослании ему успеха, победы. В написанном именно в это время  напряженных ожиданий и надежд "Генрихе V" Хор
говорит  о  победоносном  возвращении  этого  короля  из Франции,  о  толпах лондонцев, восторженно встречающих его. Неожиданно –  и в исторической пьесе не совсем к месту – Хор добавляет:

 "Так было бы, хоть и в размерах меньших,
 Когда бы полководец королевы
 Вернулся из похода в добрый час –
 И чем скорее, тем нам всем отрадней! –
 Мятеж ирландский поразив мечом.
 Какие толпы, город покидая,
 Его встречали б!"

В этих строках явственно слышна не только  надежда, но и тревога за Эссекса, тревога близкого и преданного человека…»[85]. 

Отрывок из пьесы «Генрих V», приведенный Гилиловым, появился в тексте пьесы только в Первом фолио 1623 года. С момента публикации первого кварто «Генриха V», в котором этого отрывка не было (1600 год), прошло 23 года. Трудно сказать, кто и когда его туда добавил.

Граф Оксфорд действительно питал чувство антипатии к Эссексу, по крайней мере, в конце 1590-х. После скандала, связанного со слухами о том, что Роберт Деверё, граф Эссекс, якобы соблазнил замужнюю дочь графа Оксфорда Елизавету де Вер (1597 год), граф Оксфорд писал своему тестю лорду Бёрли, что ему нанесены «разнообразные обиды и оскорбления со стороны Деверё»[86]. 

В 1601 году, когда решался вопрос жизни и смерти Роберта Деверё, Оксфорд был одним из присяжных пэров Англии, которые нашли графа Эссекса виновным в государственной измене[87]. С другой стороны, у присяжных не было выбора, когда речь шла о государственной измене. Все должны были и проголосовали единогласно. А те, кто симпатизировал Эссексу или Саутгемптону, надеялись на милость королевы. Она могла отменить или изменить приговор суда. И она его изменила в отношении Саутгемптона, а Эссекса всё-таки отправила на эшафот.

После казни Эссекса, Оксфорд и его зять Дерби (чью жену обвинили в любовной связи с Эссексом) могли простить Эссексу былые обиды, тем более, что их в конце концов убедили в том, что слухи были лживыми и любовной связи не было. В какой-то момент любой из них мог испытать чувство сострадания к Эссексу и сделать такую вставку в пьесу. Кроме них и Ратленда, этот отрывок могли написать редакторы Первого фолио графиня Пембрук и Джон Флорио, которые относились к Эссексу с симпатией.

Но вернёмся к Эдварду де Веру. Если в свои молодые годы де Вер стремился блистать в обществе, побеждать и быть у всех на виду, то в последнее десятилетие своей жизни он предпочитал оставаться в тени.  Существенный перелом  произошёл в жизни и стал ощутим в характере де Вера.  «Знаменательные победы» были написаны до 1588 года, то есть в то время, когда де Вер был ещё яркой фигурой при Дворе, солнцем, которое ещё светит, но уже чувствуется его близкий закат. Государственные бумаги хранят воспоминания Джона Пола 1587 года о том, что «королева пыталась добиться любви графа Оксфорда, но он не поддался».  Следы этого «сияния» графа Оксфорда заметны и в «Знаменательных победах». 

Автор этой пьесы – граф Оксфорд (если согласиться с доказательствами Рамона Хименеза), – описывая исторические события, был хорошо осведомлён о роли и значении потомков героев «Знаменательных побед», его современников,  и не преминул использовать свои познания.  Каких бы исторических событий ни касался Шекспир-Оксфорд, по сути, он всегда писал о современных ему людях и событиях, прямо или завуалировано. Поэтому его современникам были так близки и понятны его пьесы – эффект узнаваемости. 

В сражении под Эджинкортом принял участие предок Эдварда де Вера, Ричард де Вер, 11-й граф Оксфорд.  Степень участия Ричарда де Вера, его вес и роль в сражении под Эджинкортом сильно преувеличены в «Знаменательных победах»: «Оксфорд выдвигается вперёд при каждой возможности»[88]:

- Он – правая рука Генриха IV, когда тот сурово критикует принца Хэла.
- Ему поручают разузнать подробности получения короны принцем Хэлом.
- После коронации Хэла, он остаётся среди его советников.
- Он – оратор и докладчик, обращающийся с речами к другим представителям высшей аристократии.
- Ему достались все центральные спичи во французской кампании.

И это не удивительно: сияние 17-го графа Оксфорда осветило его предка 11-го графа Оксфорда. Период стремления Эдварда де Вера к внешним эффектам (как отмечалось выше) ещё не закончился. Другое дело – времена, когда был написан «Генрих V».  1599 год.  Граф Оксфорд держится в тени, его репутация пострадала настолько, что он предпочитает похоронить своё имя. Шекспир пишет в это время:

«Пусть лучше имя заберет земля,
Чем им срамить обоих стану я».
                (Сонет 72, пер. А.М. Финкеля)

И в «Генрихе V» при описании битвы под Эджинкортом 11-й граф Оксфорд не упоминается совсем, несмотря на то, что графы Оксфорд и Сэффолк были «ближайшими компаньонами короля в сердце битвы»[89]. Речи графа Оксфорда теперь произносятся графом Уорвиком (в ранних кварто «Генриха V», а затем Уэстморлендом (в шекспировском Первом фолио). 

К причинам удаления из пьесы даже упоминания об Оксфорде (желание автора оставаться в тени, скверная репутация автора и потомка героя) Уильям Фэрина добавляет ещё одну причину:

«Так как роль 11-го графа в событиях была не очень велика, де Вер предпочёл лучше полностью удалить запись о нём, чем правдиво драматизировать его посредственность»[90].

Ещё одно важное событие, повлиявшее на список героев Эджинкорта  в «Знаменательных победах», – это суд над шотландской королевой Марией Стюарт в 1586 году, а в следующем 1587 году была создана специальная комиссия, состоящая из высокопоставленных лордов и ответственная за осуществление казни над Марией Стюарт.  В эту комиссию вошли графы Оксфорд, Дерби, Ноттингем, Кент, Хантингдон, Нортумберленд и другие. Безусловно, монархиня Елизавета была заинтересована в поднятии престижа этих людей и их предков.  И в список героев Эджинкорта попали графы Дерби, Ноттингем и Кент, хотя они и не принимали участия в сражении.  Позднее в «Генрихе V» в 1599 году Шекспир исправил «неточность», удалив их из списка героев.
    
ПОДТАСОВКА КАРТ или ЭДЖИНКОРТСКИЕ ГЕРОИ

«Под звон бокалов будут поминаться
Король наш Гарри, Бедфорд…»[91].  Кто ещё?
Не ошибиться чтоб, не обознаться,
Ты «Хроники»[92] прочти и сплюнь через плечо.

Историю мы пишем, как хотим,
Вычёркиваем, чистим, дополняем –
Короче, изменяем и вменяем
В заслугу то, чему цена сантим.

Процесс обмана обратим. Ура!
И то, что скрыто от суда народа,
В архивах ждёт прихода сумасброда,
Борца за дело правды и добра.

Под Эджинкортом свой конец нашёл
Надёжный друг, соратник короля
Граф Сэффолк (Майкл де ля Пол) –
На поле пал. Храни его земля.

Герой! Не так ли?  Только вот беда:
Был вычеркнут граф Сэффолк навсегда
Из списков «Знаменательных Побед».
В действительности был, а в списках – нет.

Быть может, имя на французский лад
Создателей восторженных рулад
Во славу Англии – достойного предмета –
Смутило и внесло поправку эту?

Забудем Сэффолка.  Идёт тяжёлый спор,
И в горло не идёт кусочек куропатки.
Положит ли Марию на лопатки
Елизавета?  Или под топор?

Надёжен суд, но каждого судью
Неплохо б подкупить заранее, чем можно,
И как-то незаметно, осторожно…
Вот тут бы проявить находчивость свою!

Героев Эджинкорта список нов:
Граф Дерби, Ноттингем и Кент в него попали.
Во славу их влиятельных сынов
Воспеты предки, хоть не воевали.

И всё в порядке:  эшафот готов.
Осуждена единогласно
Мария. Так она опасна!
По части отсечения голов
Всё справедливо так… и беспристрастно.

И Оксфорд тоже получает куш.
Хоть Портия[93] его и восхитила,
Родней своё, английское, светило.
Лояльность безопаснее к тому ж.

Будь славен День святого Криспиана!
А то, что невзначай воспета
Мария,  – уж прости, Елизавета,
Поэта – он не без изъяна.

Вновь Эджинкорт. Де Вер, не дрогнувший ни разу,
Граф Оксфорд[94] – командир, отчаянный герой.
Один сигнал – и по его приказу
Летели тучи стрел накрыть французский строй.

Недаром говорят: «Судьба лукава».
Он вычеркнут поздней.  И боевая слава
Его бы долго потрясала мир,
Когда б не «Генрих Пятый», не Шекспир.

На сцене и в цене отныне «Генрих Пятый»
И Генриха кузен, не битый и не мятый, –
Граф Уэстморленд – Англии слуга,
Хотя ни правая, ни левая нога
Его на поле битвы не стояла,
И только из-под одеяла –
Во сне – и видел он врага,

Но, по своим соображеньям,
Шекспир с его воображеньем,
И по совету свысока,
Былое изменил слегка.
 
И предки тех, кто ныне не в опале,
В герои славные попали.

История, как глина, разминаться
Смогла легко, лепиться без труда.
«Под звон бокалов будут поминаться
Король наш…» – и другие господа.
                (И. Кант)

***

Примечания.
79B. Эджинкорт – английская форма названия деревни на севере Франции, где произошло знаменитое сражение 25 октября 1415 года во время Столетней войны.
Азенкур – французский вариант названия этой деревни.
80. Wright, “The Anglican Shakespeare,” cтр. 221-222.
81. Bullough, том IV, стр. 167.
82. Londre, стр. 6.
83. Nelson, стр. 206.
84. Chambers, том 1, стр. 395.
85. Гилилов, стр. 277.
86. Nelson, стр. 349-350,352-353,359-361, 367-368. См. также Ward, стр. 318-319.
87. Nelson, стр. 397. См. также Ward, стр. 336.
88. Holmes, стр. 53.
89. Holmes, стр. 50.
90. Farina, стр. 129. Wright, “Vere-y Interesting,” cтр. 9.
91. «Генрих V,» акт 4, сцена 3.
92. «Хроники Англии, Шотландии и Ирландии» Рафаэля Холиншеда (1587 год).
93. Героиня пьесы Шекспира «Мера за меру».  Некоторые шекспироведы считают, что прообразом Портии была Мария Стюарт,  выступления которой на суде произвели сильное впечатление на её  современников.
94. Ричард де Вер, 11-й граф Оксфордский.


*********************************************************
<> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <>   
*********************************************************