Титул

В девятнадцатом веке, в усадьбе дворянской,
Где в словесности топкой хмелеют умы,
Он всё время бежит своего постоянства,
Хитроумным скупцам не давая взаймы.
Он стесняется быть нарочито гуманным.
Изъясняться противно ему свысока.
Целый день, как Обломов, не сходит с дивана,
От французского корча гримасы… Слуга
Не постигнет фершрОбен сваво господина:
«На рояле хотя бы чего наиграл…
Или польку каку, иль каку сонатину…
А коль будешь задумчив – сошлют на Урал…»
От безделья-то нынче лишь водочка с хреном
Помогает, и то под обман не идёт.
«А уехать бы, к чёрту, куда-нить на Лену
И… с крутых берегов наблюдать ледоход…
Иль в крестьянскую жизнь, да притом с головою
Окунуться, чтоб зрить результаты труда…
А от нЫнешней жизни я точно завою…
Да и карта уже не идёт, господа…»
Опираясь на трость, он спешит по проспекту.
Мужичьё, при кафтанах, таращит глаза…
Вон, в пролётке - барон проезжающий… Некто
Гедимин Ферапонтыч,-  зайти обязал…
Что отыщется нового в барских покоях?..
Веер выгодных сделок?.. Поездка в Берлин?..
Это ж крупные деньги, что льются рекою…
А душа без движенья, душа на мели.