Село

По заезженным ухабам,
Где царит в селе покой,
Собрались однажды бабы
Возле лавки за мукой.

Слово за слово – беседа
Потекла как на заказ:
Как живут французы, шведы,
Сколько стоит свет и газ,

Почему пустеет поле,
Как главу попутал бес,
Почему закрыли школу
И куда сбывают лес?

Баба Катя рассказала,
Что скупили москвичи
Берег речки у причала,
Где слетаются грачи.

Строить думают хоромы,
Чтоб найти себе приют.
Видно, их не тянет к дому,
Где родители живут.

А ещё она узнала,
Что хозяин тот – рыбак.
Рыбы здесь уже не стало,
Перевёлся даже рак.

Может быть, всё будет складно,
Хватит мест для рыбаков,
Ведь село уже изрядно
Извелось без мужиков.

Кто погиб на поле брани,
А кто спился в час лихой,
Лишь остался деда Ваня.
Ходит с язвой, но живой.

Деда Ваня много знает,
Может дать любой совет,
Он войну не забывает,
Хоть прошло уж много лет.

Он в семье был самый младший
И родился пред войной.
Помнит, как фашисты маршем
По земле прошли родной,

Как село в тот день горело,
Не жалел фашист свинца.
И как мать вдруг поседела
После гибели отца.

И когда фашист в берлоге
Был повержен навсегда,
Наши деды, словно боги,
Возрождали города.

Возрождали села, земли
Дети, жёны, старики.
Стали женщины в оглобли,
В плуг впряглись, как бурлаки.

Было страшное начало,
Но селом могли свернуть
Гору, что уже мешала
Продолжать им  новый путь.

А парткомы в такт марксизму
Обещали всё в речах:
Будет жить при коммунизме
Поколение внучат.

Сверху ставились задачи –
Всех догнать и перегнать,
Но народ-то жил иначе,
Самогон учился гнать.

Из запоя -- в век застоя  -- 
Нас унёс круговорот.
Было время золотое
Для движения вперёд…

Баба Катя уточнила,
Что правленцы жили всласть.
И деревню подкосила
Всеми избранная власть.

Власть смотрела на деревню,
Как на общий каравай,
Дав крестьянам их же землю,
Забирала урожай.

Ленин грезил продразвёрсткой.
Выгребали хлеб до дна,
Оставляя на посадку
Крохи скудного зерна.

Как в селе без хлеба жили,
Не желал нарком и знать.
Крестьян голодом морили,
Продолжали унижать.

И военный коммунизм
Стал удавкой для страны.
НЭП не дал всем оптимизма,
Даже после той войны.

Обложили продналогом:
На прилавки – масло, сыр,
Спрос за хлеб был  очень строгим,
Всех зажиточных -- в Сибирь.    

Сталин всех погнал в колхозы -
Лучший способ управлять.
В города пошли обозы,
В селах – горя не унять.

Над селом беда витала,
И войны никто не ждал,
Но деревня устояла,
Как бы враг ни лютовал.

Умер Сталин. Для начала
Всем почудилось сполна,
Что вдруг оттепель настала
Иль «холодная война».

Несмотря на все потери,
Чтоб вражды растаял лёд,
Наш народ Никите верил,
В коммунизм, что придёт.

И Хрущёв сказал всем ясно,
Когда он в Кремле окреп:
«Кукуруза – это мясо,
Кукуруза – это хлеб!»

Постучав в ООН ботинком,
Он и дома дал понять:
Будем жить мы по старинке,
Я тут главный – всем молчать!

Наверху всегда интриги,
И ЦК решил Никиту снять.
Брежнев вдруг вознёсся мигом,
Стал страною управлять.

Был он слишком уж спокоен,
Не ругался, не кричал.
Продлевая дни застоя,
Целовал всех, награждал.

Разучился люд трудиться,
И не стало прежних благ.
Брежнев пробовал лечиться,
Но ушёл ни при делах.

Ни Андропов, ни Черненко
Не трудились на земле.
Небольшая пересменка
Не сказалась на селе.

Горбачёв пришёл случайно,
Был он самый молодой,
Говорил, по сути, странно,
Занимался ерундой.

Для него в Европе стены
Были всех проблем важней.
Часто  снились перемены
На земле, но не своей.

Он не стал вникать в потери
Загнивающих идей,
И народ не стал уж верить
Славной партии своей…

Бравый парень из Свердловска
Был из тех партийных сфер,
Объявил партийный роспуск
И развал СССР.

И два срока пил и правил,
Говорил, что послужу,
А когда бедлам оставил,
Всем сказал «Я ухожу!»

А в деревне все устали
От бандитов, пьянства, драк
И колхоз разворовали,
Будто вновь прошёлся враг.

Чтоб наладить новой власти
Жизнь другую на селе,
Надо смелости набраться,
Возродить всё на земле…

Разговор так длился долго,
Баба Нюша дала знать,
Что работали без толку,
Почему же? – Не понять.

Всё куда-то уходило,
Пополнял колхоз казну,
В нём была такая сила,
Что кормила всю страну.

За границей не скупали 
Залежавшийся товар.
Всё своё. И только знали:
Наша пища – божий дар.

А сейчас всё привозное,
Что осталось привезут.
Страшно есть и пить такое,
Лучше делать свой продукт.

Только сил сейчас уж нету,
Не посеять в поле рожь,
Уезжает на край света
Из деревни молодёжь.

Молодые  уезжают,
В городах другой уклад,
Ведь они уж точно знают:
Труд в деревне – сущий ад!

На селе по доброй воле
Все встают доить, косить,
Проводить бурёнку в поле,
Воду в избу наносить,

Напоить ягнят и тёлку,
Накормить цыплят, свиней,
А ещё собаку, кошку
И  загнать на луг гусей.

А затем бежать в бригаду,
На колхоз весь день пахать
И работать до упаду,
Не дай бог ещё проспать.

Ну, а кто проворовался,
За огурец иль помидор,
На пять лет в тюрьму сажался.
Ах, какой же был позор!

Было раньше нам не сладко –
Лучше век сейчас не стал,
Ведь Россия вся в загадках,
Их никто не разгадал.

Может, кто-нибудь возьмётся
Возродить село сейчас,
Если надо, всё найдётся,
Пусть надеются на нас.

Ничего, что всё в развале
И заброшены поля.
Можно сделать, как мечтали—
Всё даёт нам мать-земля.

С нею надо обходиться,
Как с кормилицей своей.
Она поит нас водицей,
Кормит щедростью полей.

И селяне простояли
У дорог, где жизнь кипит.
Хлеба так и не дождались –
Болтовнёй не будешь сыт.