Пространство

Ещё зелёным всё расцвечено,
Ещё всё в летних одеяниях.
Сентябрь сказался незамеченным,
Пришед, по графику, без опоздания.

 Романтика - буза провинциальная.
"Очей очарование" - пердимонокль.
Зима, весна ли, осень ли сусальная -
Плевать... Как в перевёрнутый бинокль,

Глазеет публика мамоною помечена,
На то что происходит просто так.
Вся эта мелочь, Богом обеспечена,
Природа, мать её, - такой пустяк.

Всё так обыденно и мелко,
Да и не стоит ни гроша,
Как поминальных щей тарелка -
Отведай, уходящая душа!

Уставший город впал в изнеможение.
Покоя нет ни днём, ни ночью.
Как-будто в скважинах замочных
Недремлющее око камеры слежения.

Не пошалить, не побузить и не расслабиться.
Всё на виду и всё под протокол.
У гражданина исчесалась задница,
Ему с вакциной сделали укол.

Всё нынче перепуталось в столице.
Не спит страдалица ни днём, ни ночью.
Раздуло царственные лица
От привилегий, прав и полномочий.

И челядь, не в пример, раздухарилась:
Оделась в шевиотовые бренды,
От коммунизма открестилась,
Сменила вывески и стенды.

Ночных реклам неоновым пожарищем,
Горят вертепы из бетона и стекла.
В них разгуляй куражит сотоварищи.
Удача их на путь сей обрекла.

В огромных пробках в ступоре машины,
По тротуарной плитке топчутся бездельники.
Ценой кусаются витрины -
"Святой" агломерации насельники.

В златых скитах и в фешенебельных затворах,
Не на иконах лики - на купюрах.
Когда листвы зелёной ворох,
Тогда и с верой всё в ажуре.

В людском потоке личность обезличена.
Критическая масса движется к пределу -
К порогу нравственного безразличия.
Плевать на душу, было бы вольготно телу.

А где-то там, в степи, зачахла деревушка.
По городам разъехалось народонаселение.
Преставилась столетняя старушка,
Пространство уступив иному поколению.