Сказание о 4х и Северных Вратах ч14 Зов Арконы

Димка резко сел на кровати, сердце колотилось в груди, как пойманная птица. Темнота комнаты еще хранила отголоски золотистого света, а в ушах звенел шепот древней клятвы. Падение было таким реальным, что он на мгновение ощутил пустоту под собой, но потом твердость матраса вернула его в реальность.

Он спрыгнул с кровати, почти на ощупь двинулся к окну, раздернул шторы. За окном уже занимался рассвет, раскрашивая небо в пастельные тона. Но Дима видел не просто рассвет. Он видел корабли, рассекающие волны, лица решительных моряков, мерцающий символ на груди юного Рюрика.

«Вот оно что…» – прошептал он в пустоту.

Через полчаса, когда солнце уже ярко освещало их арендованный домик, Дима сидел на кухне, опустошенный, но с твердой решимостью. Его подруга, Лиза, еще спала, но он знал – сегодня их ждет самый важный разговор.

Когда Лиза, потягиваясь, наконец, вышла на кухню, её глаза тут же заметили странное выражение на лице Димы.

«Ты чего не спишь, как будто на электрическом стуле сидел?» – Лиза налила себе кофе.

«Сон… или не сон. Я видел кое-что, Лиза», – Дима начал, и сбивчиво, но эмоционально, пересказал свои видения. От пульсирующей звезды на ладони Рюрика до предсказания, начертанного в небе, от сотен кораблей до клятвы о новом доме на востоке.

Лиза слушала, прищурившись, её обычно живое лицо постепенно становилось серьезным. Она отставила чашку, забыв о завтраке.

«Ты говоришь, он смотрел на тебя? Сквозь века?» – спросила она, голос её звучал непривычно тихо.

«Да. И в его глазах… в них было такое понимание, и вызов. Как будто он ждал, что я что-то пойму. И я понял», – Дима посмотрел на Лизу. «Русы – это варяги Рюгена. Моряки. Они отсюда пришли. Они несли знания, порядок, объединяли племена. А Рюрик был их вождем. Он был тем, кто повел их на восток, строить новую державу».

Лиза, которая, как и Дима, увлекалась историей, медленно кивнула. «Значит, наши догадки… они не просто догадки. Сказания о призвании варягов, легенды о том, что Русь вышла из Поморья… Они, оказывается, имеют под собой такую основу». Она достала из сумки (или из своих заметок) распечатанную статью о западнославянских племенах. «Раны, руги, рюги. Русы. Жители Рюгена. Их символы… восьмиконечные звезды, змеиные узоры. Все сходится».

Лиза, обычно самая скептичная, вдруг вздрогнула. «Стоп. Если Русь, то есть наши предки, вот эти самые русы-моряки, пришли отсюда… с Рюгена, из Померании, из этих земель, которые сейчас – Германия…» Она запнулась. «Тогда что случилось? Что произошло с теми, кто остался? С этим Рюгеном? Почему здесь сейчас Германия, а не что-то… русское? Славянское?»

Тишина повисла в воздухе, густая и тяжелая. Это был главный вопрос, тот самый, что не давал Диме покоя.

«Именно это. Что-то произошло», – сказал Дима. «Клятва Рюрика была о защите и единстве, о новом доме на востоке. Но ничего не говорилось о старом доме. О Рюгене».

Дима выложил на стол несколько старых карт Балтики. «Остзидлунг, Лиза. Натиск на восток. Немецкие рыцари, крестовые походы, колонизация. Это был не просто захват земель, это было полное уничтожение культуры, ассимиляция. То, что сейчас мы называем Германией, раньше было землями балтийских славян, вендов. Русов. Все эти полабские и поморские племена – это они». Он провел пальцем по карте, обводя побережье. «Ободриты, лютичи, раны, вагры… Это были огромные, сильные племена. Но их давили со всех сторон. Скандинавы, саксы…»

«Значит, пока часть наших предков, ведомая Рюриком, уходила на восток, чтобы строить новую державу, те, кто остались здесь, были… уничтожены? Ассимилированы?» – голос Лизы дрожал от возмущения. «Их память стерли, их земли отняли?»

Дима сжал кулаки. «Не просто стерли. Переписали. Сделали так, чтобы никто не помнил, что Русь началась здесь, на Рюгене. Что великие мореходы, основатели нашей государственности, были отсюда. Из этих мест, которые сейчас гордо именуют себя германскими».Тишина повисла в воздухе, густая и тяжелая, но теперь в ней не было ни страха, ни недоумения, только предвкушение и тревога. Лиза смотрела на Диму, и в её глазах читалось то же потрясение, та же оглушительная ясность, что и в его собственных.

«Значит…» – Лиза сделала глубокий вдох, её голос стал тверже. «Значит, память, которую попытались стереть, не исчезла. Она просто ждала, чтобы её нашли. И мы… мы её нашли». Она указала на карты. «Это не просто история, Дима. Это – подлинные руины памяти. И мы стоим прямо посреди них».

Дима кивнул, его взгляд был прикован к лицу Лизы. «Именно. Как будто сам Рюрик смотрел на меня, не просто чтобы показать, но чтобы призвать. Призвать к действию. Это не просто наша поездка. Это…» Он запнулся, ища слова. «Это наше предназначение».

Лиза сжала его руку через стол. «Хорошо. Предназначение так предназначение. Но что мы можем сделать? Мы не историки с мировым именем, не археологи с раскопками. Мы – два студента с арендованным домиком и кучей догадок, пусть и очень убедительных».

«Найти доказательства», – решительно сказал Дима. «Неопровержимые. То, что нельзя будет просто отмахнуться как от фантазии или вымысла. То, что заставит признать правду».

«Где?»

«Везде. Здесь, на Рюгене. В архивах, в музеях, в библиотеках, если они есть. В старых хрониках, в немецких летописях, которые, возможно, "случайно" что-то пропустили или исказили. В топонимике, в археологических артефактах, которые могли быть неправильно атрибутированы или просто запрятаны подальше».

Лиза начала быстро перебирать в уме. «Мы должны пересмотреть всё, что мы знаем о Рюгене и Померании. Остзидлунг. Крестовые походы на славян. Имена, символы, легенды. Скандинавские саги тоже могут дать подсказки. И, конечно, русские летописи – теперь под совершенно другим углом».

«Именно!» – Дима хлопнул ладонью по столу. «И не просто смотреть, а искать. Искать несоответствия, пробелы, странности. Мелкие детали, которые теперь, после моего сна, для нас станут огромными. Восьмиконечные звезды, змеиные узоры, изображения драконов или змей, похожих на те, что были на кораблях Рюрика. Мы должны стать детективами истории».

Лиза взяла в руки распечатанную статью. «Это огромная работа. Не на один день и не на одну неделю. Но… мы должны её сделать». Её глаза горели новым огнем. «Если это правда, то это переворачивает представление о нашей истории, о корнях нашего народа. О Европе!».

«Значит, так», – Дима выпрямился. «План такой. Мы забываем о пляже, о море, о романтике. У нас есть несколько дней. Мы должны использовать их максимально эффективно. Каждый день – это новый шанс найти что-то. Утро – музеи, дневное время – архивы, библиотеки, местные краеведы, если найдем. Вечер – систематизация найденного, анализ, сравнение».

«Фотографировать всё, что кажется хоть сколько-нибудь подозрительным», – добавила Лиза. «Делать заметки, записывать свои мысли, гипотезы. Мы должны создать свой собственный "банк данных". Цифровать всё, что сможем, чтобы потом, дома, продолжить работу».

«И самое главное», – Дима понизил голос. «Никому ни слова. Пока. Мы не знаем, насколько… чувствительна эта тема. Если официальная история так долго замалчивала или искажала это, значит, на то были причины. И эти причины, вероятно, никуда не делись».

Лиза кивнула, её лицо стало серьезным и сосредоточенным. «Ты прав. Мы не хотим, чтобы нас сочли сумасшедшими или, еще хуже, политически ангажированными. Нам нужны факты, только факты. Холодные, бесспорные. Когда мы соберем достаточно, тогда и будем думать, как это представить миру».

Дима взял со стола одну из старых карт и развернул её. Он указал пальцем на маленький островок. «Начнем с Рюгена. С этого места. Это отправная точка. А потом двинемся дальше – Померания, Мекленбург… везде, где были балтийские славяне».

Лиза придвинулась ближе, её взгляд уперся в карту. На ней, под толстым слоем немецких названий, ей теперь виделись тени древних славянских городов, рек, лесов. Она чувствовала, как под поверхностью привычного мира просвечивает другой, забытый, но не уничтоженный мир.

«Хорошо», – прошептала Лиза, и в её голосе звучала нпоколебимая решимость, смешанная с глубоким благоговением перед открывшейся им тайной. «Это наш шанс, Дима. Возможно, наш единственный. Если это правда, то история, которую мы знаем, — лишь верхушка айсберга». Она подняла на него взгляд, и в её глазах читался призыв к действию. «Мы начнем завтра же, с самого рассвета. И мы не остановимся, пока не соберем каждый кусочек этой забытой мозаики. Мы сделаем это».

Дима молча кивнул, его рука накрыла её руку на столе. В этот момент не нужны были слова. Только взаимное понимание, что их жизнь, их планы на эту поездку – всё изменилось необратимо. Они были не просто туристами, ищущими новые впечатления; они стали хранителями древней тайны, охотниками за истиной. За окном шелестел ночной ветер, принося с моря запах водорослей и предвкушение нового дня, который мог изменить всё.