Фантазия на тему Булгакова длинный вариант

Этот вариант был вначале. Потом написал вторрой, короткий.


Я брёл стезёй гранитной криво –
Не вышел с городом роман.
Притворство набережных плыло,
И отстранялось в свой туман.

И вроде Невский вёл к Фонтанке,
Но у Гостиного Двора
Мужик пристал просить по пьянке,
Ему ссудить чутка бабла.

Я их притягиваю редко,
А этот будто бы узнал
Во мне кого-то, с кем он крепко
Бухал, а может, воевал.

Но заиграл мороз по коже,
И вид обычный стал терять
Несчастный, спившийся прохожий,
И грозный образ обретать...

(Я не о той, привычной жути,
Которой жизнь и так полна,
Но то был ужас всех распутий,
Где очевидно, что одна,
Лишь невозможная возможность,
Всем здравым смыслам вопреки,
Хоть и всегда казалась ложью –
На расстоянии руки!)

Как не узнал его! Виденьем,
Вся жизнь привычная была?
– Мессир! Похоже, привиденье
Из нас двоих сегодня – я!

– Фагооот! Да ладно, всё ты помнишь!
И в миг, так явно пронеслось:
И, интерьер московских комнат,
И как на рельсы пролилось,

Смешком судьбы простое масло.
И мрачный клоун, смерти друг,
И кот ужасный и прекрасный,
И радость быть одним из слуг

Той вечной силы, что могла бы,
Ища в сердцах всегда лишь зла,
Разрушить мир, но только благо
Одно вершила и несла.

Я видел королевы слёзы,
И мастера потухший взгляд.
Всё так серьёзно несерьёзно,
Как было век почти назад!

– Но как же жизнь, что тут плескалась?
Я здесь родился, жил, страдал,
О чём-то призрачном печалясь...
Мой город, те, кого я знал,

Я помню...
– Брось, Фагот, тебе ли
Не знать, коварен как Творец?
Нет никаких "на самом деле"!
Для человеческих сердец

Лишь существует здесь "реальность",
И пусть их, веруют в свой мир!
А мы с тобой уже не станем
Дарить им наш чудесный пир,

Где все их жалкие каноны,
Одежды голых королей,
Надежды, важности, иконы,
Сгорят в реальности моей.

Им больше не видать чудес,
Пусть даже бесом сотворённых!
Ведь их удел сегодня – здесь,
В цепях придуманных законов.

Вся сытость их, и правота,
И всё их знание "как надо",
Не стоят чёрного кота!
У них своя теперь отрада:

Всегда им есть кого спросить,
А лучше – сами всех научат...
А вот тебе придётся жить
Меж них, твоя такая участь!

Ведь так несложно мир смутить,
Над глупыми легко смеяться!
А ты попробуй просто жить,
И незаконно улыбаться,

О чём-то тихом, о своём,
Чего никто тут не оценит.
Побудь им тайным соловьём,
Что в отдалении, за сценой

Один живёт в своей ночи:
Живой, восторженный и страстный!
О том же кто ты есть – молчи.
Слова всегда пусты, напрасны.

Сказал, и будто бы исчез.
Передо мною – тот прохожий.
И я за стольником полез,
Пусть, может, похмелится тоже.

Вздохнул: а был ли он, Мессир?
Чего не взбредится без солнца!
Помыслил так, и в миг застыл:
В руке советские червонцы!

Откуда, где я мог их взять?
И смехом залилась крылатым
Ворон взлетающая рать,
И город вторил ей раскатом.

Бомжу червонцы дав, ушёл.
Он долго мне вослед ругался.
А я был рад, что так нашёл,
Себя. И счастья не боялся.