Графитовая фаза

Бывает тишина, что после ссоры, когда слова, как битое стекло, лежат на полу. И тянуть нет мочи ни убирать, ни переступать их.

Молчание — не отсутствие звука, а его твёрдая, графитовая фаза. Слово, отменяя само себя, становится тяжелей, чем скальпель на стерильном столе.

Это пространство, где паузы спрессованы в текст, где каждый вздох— это абзац, движение ресниц — сноска на полях недописанной главы.

Мы молчим. И в этом молчании — всё, что не сказано: карта местности, где каждый холм — это «вспомни», каждая впадина — «боюсь».

Это насыщенное словами молчание. Оно гудит, как трансформаторная будка во дворе. В нём пахнет остывшим чаем и дождём, бьющим в подоконник. Оно царапает гортань, как рыбья кость.

И кажется, ещё момент — и оно лопнет, и хлынет та самая фраза, что кружила по комнате, не находя выхода, как шмель в стеклянной банке.

Но мы молчим. Потому что иногда единственный способ что-то сказать— это сложить из всех слов сферу, и молчать внутри неё. Как вселенная до большого взрыва. Как стих, в котором рифмуется всё со всем, кроме нас двоих.