Единственная

Она вошла в дом и ужаснулась!
Чисто! Слишком чисто!
Здесь была другая женщина.

— Мама приезжала?
— Что? Ааа… да, вчера привозила всякое барахло с дачи.
— Обычно барахло на дачу увозят…— она медленно снимала сапоги.
— А моя мама, — прошептал он ей на ухо, снимая с её плеч пальто, — с дачи привозит барахло, чтобы я чувствовал себя у себя дома, как у неё дома.

Его теплые губы обожги её шею, она повернулась к нему лицом.
— И что же? Привезла барахло и уехала?
— Да. Не веришь?
Он улыбнулся и эта улыбка уничтожила в ней любые попытки ответить простое «да».
— Верю, но не понимаю.
— Ну раз не понимаешь, тогда смотри!

Он взял её за руку и подвел к огромной кровати.
— Заглядывай. Что замерла? Смелее!

Она медленно встала на четвереньки и заглянула под кровать.  Там были свалены какие-то груды чего-то разного, а из скрученного как-попало ковра торчала черная пластиковая ручка, возможно от сковороды.

— То есть, мамин утеплитель полов и…, — она потянула «что-то» за ручку. — И… блинница — это хлам?  И ты его просто складируешь под кровать?
— Именно! — С самодовольным видом ответил он. Нежно забрал из её рук сковороду и, встав рядом с ней  на четвереньки, запихнул её обратно поглубже в подкроватные закрома.

— А когда ты уйдешь, я всё это достану и разложу обратно так, как она оставляла.

…

Она вошла в дом и замерла.
В доме было непривычно чисто…
Осторожно, будто боясь наследить, она прошла на кухню. На разложенном кухонном полотенце сушилась её блинница. А на полу не лежало ни одного привезенного ею с дачи ковра…