Глава двенадцатая

"Отрада Кадарто,
Меня ты вини. Вытянем.
О дань Тадубу дать надо.
Не летит сор простителен."

Такое высказать невольно
Можно в отчаянье, притом
Арстан, поникши головою,
Не думал больше ни о чём.
То решено было в совете:
Так иль иначе - всё равно
Враг заберёт, и умереть ли
В бою неравном суждено?
Последний шанс есть - откупиться …

С ворот повозок вереница
Выходит строгой чередой
Как караван  - одна к другой;
К шатру Тадубовскому ближе
Подъехав, у «Тадуб-горы»
Карвон  колена приклонивши,
К подножью выгрузил дары.
И тем же ходом вереница
Смогла тихонько удалиться.

А на другой день глашатАй
Тадубовский, вскричал: "Давай
Арстан нам всё то что ты имеешь!
И мы уйдём! Нам нужен хлеб!
Нам нужен скот! А если нет -
Ты погоришь в огне и стлеешь.
Мы твои стены разобьём!
Мы всех изжарим вас живьём!"

Совет собрав, решили: надо
Отдать что есть, тогда пощада
да будет, и отступит враг …

Опять повозки точно так
Как в прошлый раз, понагрузили
Мешками с хлебом, и свозили
К подножью каменной горы;
Затем в подобье мишуры
Согнали скот у града входа,
И крепко заперли ворота.

На третий день ( с начала дани )
Вновь глашатАй тот что был ране,
Вскричал: "Арстан, давай свой трон!
Тем дом твой будет сохранён.
Не то, Тадуб на этом троне
Омоет ноги в твоей крОви!"

Но и на этот раз, ‘диван’
Решил: "Трон должен быть отдАн.
И чем быстрей дадим, тем лучше;
Тогда спасём мы наши души."
И на арбе злачённой трон,
Под рёв карнаев свёз карвон.


Вот так прошёл тот день вчерашний.
Настало утро. Разводящий
Арстану вот что доложил:
"Мой государь, чрез вражий тыл
прошёл джигит. Он с донесеньем
к тебе и с важным порученьем
от Усман-хана самого.
Я допросил, но ничего
он говорить подчас не смеет,
но много сведений имеет
чтоб тебе лично донести.
Прикажешь мне его ввести?"