Дополнение к книге живая земля

стихотворения, не вошедшие в книгу «ЖИВАЯ ЗЕМЛЯ».
http://stihi.ru/2009/11/04/15

1980/81 год
Псков


I - ПУСТОЕ НЕБО


Кленок малиновый прошепчет моё имя,
листок уронит, вздрогнет и замрёт;
горька по-зимнему
застонет кисть рябиновая,
раздвинет воздух голуба полёт;
уронит голову задумчивый прохожий,
в ладони рук возьмёт свои глаза,
и захлебнутся дрожью
небеса.
*


Сырой туман. Заболеваю.
Припухли губы, взгляд острей.
Рукой дрожащею срываю
листы намокшие с ветвей.

Они снимаются так просто,
как будто ноги им свело.
Сырой асфальт, и влажный воздух
хранит последнее тепло.

Кора прохладная напоит
горячий лоб и укротит
зверёнка тихой, нежной боли -
слепого пасынка обид.

Сажусь. И к дереву спиною
я прислоняюсь на века,
что б вечно плыли надо мною,
в разрывах белых, облака.

И бесконечная усталость,
что мы спокойствием зовём,
вошла неслышно и осталась
одна в безмолвии моём.
*


Нагие деревья.
Кто зелень их тёплую скинул?
Пустые деревья.
Кто выпил их яркие вина?

Прохладен и светел,
кто землю связал с небесами?
Ага! это ветер
осенний
с пустыми глазами.

Это он
зелень тёплую скинул,
это он
выпил яркие вина,
это он,
это он, это он
до земли опустил небосклон,
и поэтому ныне
на земле как в пустыне,
как в небесной пустыне,
навевающий ужас и сон.
*


Груды листьев намокших покрыли дороги и лужи
и, сочась желтизной, заполняют рассеянный взгляд.
Две недели ещё и ладони раскованной стужи
в чорный ворох сгребут догоревший уже листопад.

Так давай же - сильнее пылай,
на знобящем ветру истлевай,
жолтый призрак октябрьских дней;
и бокалы глазниц
напои до ресниц
ярким светом жар-птиц,
летящих с кленовых ветвей!

Потому что, однажды, приходит пора,
когда ворот рванув и пьянея от боли,
надо сжечь на ветру всё, что грело вчера,
чтоб припасть к роднику обжигающей воли.
*


Я теперь поутих и не требую боли,
лишь тоскую ночьми и не радуюсь днём;
это значит устало гвоздичное поле
по утрам полыхать тёмно-алым огнём.

И уже без отчаянья вижу я эти
поздней осени дни, отболев красотой,
когда смертью пьяны и тоскуя о лете,
листья хлынули горлом у осени той.

В синем инее сплошь, на глазах лиловея,
облегченно вздохнули пустые поля
и, скользя по кривой к своему апогею,
погасила огни голубая Земля.
*

Берёза тает, как свеча,
Стоит она, как пламень
Прозрачна, но не горяча,
В пространство синее меча,
Как искрами, листами...
*


Глядя в лица усталые,
гладя листья опалые,
безнадежность и грусть я не смог превозмочь;
и луны свет агатовый,
серо-дымчато-матовый
застил очи мои в эту смутную ночь.
*


СНЕГ, триптих

Скорее, снег.
Молю!
На чорные поля,
на тополя,
на голову мою
из под небес сиреневых сойди,
заполни всё и даль загороди;
будь белый сон
везде, со всех сторон,
и там, и здесь –
повсюду занавесь
всё от всего;
в печальные глаза
по капле влей пустые небеса,
что б я ослеп,
что б видеть перестал;
скорее, снег!
Бог весть, как я устал
от этих серых всех полутонов
Своей страны в плену у ноября…

И вот он – Он!
Везде со всех сторон
плывёт, стоит
кружится и парит,
и потекли
деревья и дома,
как корабли,
сошедшие с ума.
Мильоны лет
я видел этот сон
и вот он – Он…

Снег,
белое пламя,
память земли горячей,
ты встал от земли до неба,
как великан незрячий.

Глядя в твои глазницы,
где звёздная льётся мгла,
в гнёздах остались птицы,
забыв про свои дела.

Лист, почерневший телом,
клявший свою судьбу,
вздрогнул в пламени белом
и закусил губу.

Даже безликий воздух,
пламенем тем палим,
вспомнил, как пели звёзды,
и потянулся к ним.
*


ОТСТУПЛЕНИЕ В ДЕТСТВО

Кружились звёзды прямо у лица,
в затылок ночь размерено дышала,
а руки матери так были далеки,
что я забыл своё людское имя.
В колодец сна летел я без конца,
земная явь меня не удержала,
так на огне сгорают мотыльки
и темнота смыкается за ними.
*


Как мягок первый снег и как недолог…

Прошло два дня и талою водой
он просочился в стынущую землю,
где, стиснув зубы, корни засыпали,
и сам уснул, не выпитый никем.

Ему приснилось в темени кромешной,
что стал он льдом безжалостным и острым
и, распухая, корни рвёт на части,
корёжит их и землю шевелит.

Когда-нибудь, однажды, он проснётся,
и по корням упругим потечёт
к ожившим почкам, что б они напились
его прохладой нежной и целебной,
и развернули маленькие флаги
своих надежд зелёных,
а пока
он оседает быстро и тускнеет,
и проникает в стынущую землю,
где, стиснув зубы, корни засыпают
и цепенеют ножки муравьёв.
*



II - ЛЕТО


ИЮНЬ. диптих

Ночь в пеньюаре лунном
стала совсем светла;
скользит она бледной тенью
воздушная, как зола.
Целует она, прощаясь,
деревья и купола…
А звёзды в зарницах синих
сгорели уже дотла.

...

Июнь мой, хрусталик синий!
Прозрачен ты и лучист.
В белесый туман, как в иней,
Укутался влажный лист,
Пригнулся едва и стынет,
Покуда, упруг и чист,
Июньские сны России
Хранит соловьиный свист.
*


День долго угасает, он не хочет;
но полумесяц поднял свои бивни
и, оробев, светило отступает,
последние лучи стеля по полю.
Разбуженные звёзды льются в очи,
и нет конца беспамятному ливню,
который в забытьи меня теряет,
и выпускает сны мои на волю.
*



ОТСТУПЛЕНИЕ В ДЕТСТВО (2)

Уходит солнце, и я боюсь:
вдруг оступлюсь?! И прячусь
в уютный сон, в слюдяную грусть,
в маленький мячик.
*


ЗЕЛЁНАЯ ПЕСЕНКА

Ночь темна,
люди спят,
спит луна
в небесах,
ветер тих,
облака
тоже спят
на ветру
лишь река,
в дрёме веки прикрыв,
всё струит свой прохладный мотив,
а уснувшая ива,
вторя ритму мотива,
головою качает
и в реку макает
свои тёмные косы,
как сети,
и ловит зелёные звёзды,
и ловит зелёные звёзды,
и ловит зелёные звёзды,
но тщетны попытки эти.
*


Когда мой город спит и вспоминает звёзды, плывущие к нему из глубин его памяти –
вишнёвые сады наполняются лунным светом, отрываются от земли
и плывут над городом
лёгкие и прозрачные, как вуаль из белого шёлка, которую бросили в небо.
*


На дне фиолетовой ночи
остался уснувший город,
где огонёк случайный,
как искра дрожит и тает,
где льётся вдоль тёмных улиц
ленивый и тёплый воздух,
а медузы садов цветущих
поднимаются прямо к звёздам.
*


Со дна океана ночи
поднялось цунами света
и смыло луну и звёзды
за борт корабля планеты.
Заулыбался город,
прохладной росой умытый,
и хлынуло птичье пенье,
как брызги волны разбитой!
*



АТ, 24/2/1981-4/9/2025
(работа с архивом)