Песнь жатвы

I
Взошла заря над полем золотым,
Серпы горят, как искры над землёю.
Идёт народ, как хоровод живым,
И песня льётся звонкою рекою.

Звенит серпок, звенит, без умолка,
Как будто струны в солнечном оркестре.
И в каждую ладонь пыль легла,
Но радость есть — и в сердце, и на месте.

II
— Эй, брат Иван, держись, не засыпай!
— А ты, Петруха, к девкам не глядися!
— Ну, братцы, хлеб — он наш земной запас,
Без хлеба нам ни петь, ни веселиться!

И смех идёт, как волны по стогу,
И косы звоном бьют, как медь живая.
А там девчонка свистнула тайком —
И парень шапку снял, не понимая.

III
И сноп к снопу, и сено к сену, в ряд.
И солнце светит, будто жар-птица.
И каждый рад, и всякий взгляд — наград,
И кажется, что жизнь сама искрится.

Девчата пляшут прямо меж снопов,
И юбки крутят, ветер поднимая.
А парни шутят: «Дайте нам словцов,
Чтоб мы сплясали, землю обнимая!»

IV
Пахнёт земля — и хлеб, и молоко,
И мёд густой, и пряная солома.
Село гудит, как море широко,
И песня ходит в небе незнакомом.

— Эй, дед Фома, расскажешь байку нам?
— А то, ребята, слушайте с поклоном!
Про то, как в поле сам Егор-Громам
С луной плясал и хохотал с воронами!

V
Смеются все, и неба синева
Спускается на лица загорелы.
И жатва — это слава и молва,
И жатва — праздник силы и веселья.

Пусть спина гнётся, руки натружены,
Но радость есть — в колосьях золотых.
И слышно в поле, как стихи нужны,
Когда снопы, как песни, молодым.

VI
А вечером — гармошка да костёр,
И круг села качается весёлый.
Смеётся люд, и каждый разговор
Теплом горит — от хлеба до раздола.

И пляшут все, и даже старики,
И кружится земля под небом звёздным.
И хлеб лежит — как солнце на руке,
И жатва нам сияет светом грозным.

VII
И завтра снова будет новый день,
И снова серп запляшет в колосочке.
Но нынче — песня, радость и олень
Из леса выйдет, встанет у окочья.

И будет жить земля, и будет хлеб,
И люди будут петь, и дети — тоже.
Ведь жатва — это жизни добрый свет,
Что всех людей на свете приумножит.

VIII
Спускается на землю вечерок,
Стога, как великаны, тихо дремлют.
Вдали ребёнок гонит свой клубок,
А звёзды в небе робко свет запели.

Гудит село, как праздничный улей,
Гармонь скрипит, глотает ночь густая.
И парни в пляс бросаются, как пули,
А девки кружат, смех не умолкая.

IX
— Эх, пляшет поле, пляшет небосвод! —
Поёт гармошка, вторит ей скрипица.
И сам сентябрь, внимая хоровод,
Встаёт, чтоб с нами до утра водиться.

Там бабка Фрося шепчет сказ дрожащий,
Про синий свет на дальнем косогоре,
Что ночью ходит, жатву охранящий,
Хранитель хлеба, жизни и простора.

X
А дед Емелька, выпив ковш вина,
Про русалку в колосах вещает:
— Жила в пшенице девка-тишина,
Снопы плела, а сердце увлекала.

Кто ленится — того она накажет,
Кто хмур и злобен — крик её возьмёт.
А добрым жнецам песня путь укажет,
И светлый хлеб от беды сбережёт.

XI
И снова смех, и пляска до упаду,
И круг села пылает, словно пламя.
И даже старцы, тронутые взглядом,
Идут в танец с горящими очами.

Гармонь орёт, скрипит, но всё же держит,
И звонкий смех подхватывает ночь.
И каждый чувствует, что сердце свежит,
Что эта радость всем бедам прочь.

XII
А поле слышит — шорохи хранит,
И голос ветра, и серповый звонок.
И месяц, словно пастырь, говорит:
— Пусть хлеб растёт, пусть светит ваш костёр.

Храни, земля, детей и колоски,
Храни снопы и радости простые.
Пусть счастьем дышат сёла и мужики,
Пусть жатва будет песнью вековой, живою.

XIII
Угас костёр, и стих последний крик,
И ночь легла на сёла золотые.
Но в сердце каждого горит родник —
Надежды свет, что проживёт святые.

И завтра снова выйдет люд в поля,
Серпы запоют, как струны молодые.
И жатва — это песнь, где жизнь жива,
Где человек и хлеб навек родные.

Финал
Так замыкается земной венец —
Труда и радости, и силы, и свободы.
Пускай в стогах хранится наш конец,
Но жатва даст начало новой годы.