Возвращение из Варшавы в деревню

Оригинал: https://literat.ug.edu.pl/krpnski/026.htm

Чтение : https://youtu.be/djqSHely-yg?si=EX1Flr_kbZJPkx7R


Поэтический перевод с польского языка на русский язык выполнил Даниил Лазько, прошлый перевод буквальный :

 ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ВАРШАВЫ В ДЕРЕВНЮ.

Францишек Карпиньский

Вот мой убогий дом! Всё те же стены 
Из глины, окна с разными стёклами, 
Печь без глазури, низкая солома... 
Всё то же, что было, только времени 
Рука сильней к земле согнула кровлю.

Блажен, кто малым счастлив в этом мире, 
Кто за простой деревенский стол садится: 
Мясо из хлева, с грядки — овощи, 
Домашний квас и верная подруга. 
О, если б раньше так рассуждал я, слепец!

Прожил бы в тихом уголке безвестно, 
Пусть в целом крае имя не звучало — 
Лишь добрым бы соседом люди звали! 
Кормился б потом натруженных ладоней, 
Жил без молвы, почил без мраморного камня!

Что приобрёл, покинув дом родимый? 
Зачем безумцем против волн поплыл? 
И видя, как другие тонут рядом, 
Твердил себе: «Плавать не научены!» 
Что выиграл, карабкаясь к вельможам?

На скользких их ступенях оступаясь, 
Лишь ноги сбил, а в жизни — никакого 
Не сделал лучше дела. Лишь осталось 
Ничтожное: когда-то с барином болтал.

Когда отец, меня благословляя 
Пред смертью, молвил: «В мир ступай, мой сыне. 
Но помни: на Правде строй свою дорогу — 
Оставлю бедным, Правда обогатит». 
Внимал тебе, отец, среди вельможных!

Писал и говорил, как совесть билась. 
Пороки обличать — не цель была мне, 
А если славил — то не без причины. 
Что ж получил, не льстя и душу не кривя? 
Вернулся я беднее, чем уехал.

Но не затем, святая Добродетель, 
Тебя покинуть должен я сегодня, 
Что в наш лукавый век ты хлеба 
Не даёшь! Пусть медленней струится 
Ко мне удача — с Правдой жить прекрасно.

Признаюсь честно: кое-что давали, 
Но жизнь мою всю целиком хотели 
Купить, чтоб я покорным псом влачился, 
Жил для других, забыв, что сам дышу. 
А напоследок — сыпали надежды.

Я зла не делал никому — и мне 
Никто добра. Надежда! Не в златых 
Одеждах я хотел тебя узреть, чтоб чернь 
На блеск твой пялила жадные глаза! 
Не для того, чтобы богатством славиться!

Не об этом молил я у Фортуны. 
Одна деревня до скончанья дней, 
Один покойный дом, где можно просто 
Есть без затей, но сытым подыматься, 
Где до могилы не мешал бы людям,

Своим бы плугом борозду стерёг; 
Довольный тем, что средний жребий дарит, 
Стоял бы твёрдо внизу — пусть лезут ввысь! 
В таких мечтах вся жизнь моя промчалась; 
Над книгами я зренье потерял,

Над книгами, что собирал, быть может, 
С излишним рвеньем, от себя отняв 
Последний хлеб. Что дали мне? Как поле 
Неверное — не принесли плодов. 
Весна прошла — склоняюсь к зиме нищий.

Во времена Симонида, Кохановского 
Нашёл бы я Замойских, Мышковских, 
При коих в почести и мире жил бы, 
Служа отечеству пером полезным. 
Теперь — заберите книги, груз несчастный,

К которому привычка приковала! 
Дайте мотыги, плужное железо! 
Оставлю думы над строкой печальной, 
Пусть сердце лишь останется открытым 
Для состраданья к участи убогих,

Чтоб при работе мог помочь соседу. 
Мария! Милая сестра! Как торопилась! 
Едва вернулся я — и ты уж здесь! 
Зачем с измученным лицом глядишь, 
Несчастная вдова, в кругу детей,

На руки мне — не принёс ли дара, 
Чтобы поддержать в последней крайности? 
Нужда вас мёртвой хваткой держит! 
И ты, как вижу, правдой шла по свету. 
Семья в слезах! «Он был среди господ —

Теперь и нам живётся будет лучше!» — 
Так думали... Был там, и мог бы, верно, 
Пригодиться панам на что-нибудь, 
Но сам не знаю, отчего остался 
Без платы. Что ж, свершилось!

Нет своей земли — копаем чужую грядку. 
Подопру эту хижину — и в ней 
Остаток дней убогих доживу!


 Анализ элегии Францишека Карпиньского «Возвращение из Варшавы в деревню»

 Историко-литературный контекст

Элегия Карпиньского (1741-1825) создана в эпоху польского Просвещения, когда страна переживала глубокий политический и культурный кризис. Это время разделов Речи Посполитой, упадка магнатских дворов, которые традиционно покровительствовали искусствам. Стихотворение отражает личную драму поэта, но вырастает до символа целого поколения интеллигенции, лишившейся социальной опоры.

 Жанровые особенности

Произведение представляет собой классическую элегию — лирическое размышление о жизненном пути, окрашенное меланхолией и разочарованием. Карпиньский следует традициям античной элегии (Овидий, Тибулл), но наполняет форму современным содержанием. Это не абстрактная грусть, а конкретная социальная драма польского литератора XVIII века.

 Композиционная структура

Элегия построена как исповедь, разворачивающаяся от внешнего к внутреннему:

Экспозиция — описание убогого дома, контрастирующего с былыми амбициями
Философская рефлексия — размышления о ценности простой жизни
Исповедь — рассказ о столичных иллюзиях и разочарованиях 
Моральный выбор — решение остаться верным принципам
Драматический финал — встреча с нуждающейся семьей

 Система образов и мотивов

Пространственная оппозиция: деревня противопоставлена столице как мир подлинных ценностей миру ложных амбиций. Деревня — это "тихий уголок", "покойный дом", место честного труда. Варшава — "скользкие ступени", мир лести и компромиссов.

Метафора пути: жизнь как плавание "против волн", где большинство тонет, а герой, считавший себя умелым пловцом, возвращается ни с чем. Образ восходит к античной традиции (Гораций), но получает социальное звучание.

Мотив книг: трагическая ирония судьбы интеллектуала. Книги — "неверное поле", не принесшее плодов, "несчастный груз". Знание оказывается бесполезным в мире, где ценится только лесть.

Образ отца: голос совести и традиционной морали. Завет "на Правде строй дорогу" становится лейтмотивом произведения.

 Философская проблематика

Карпиньский поднимает вечные вопросы о соотношении таланта и успеха, принципов и прагматизма. Его герой — предтеча "лишнего человека" русской литературы, интеллигент, не нашедший места в обществе.

Проблема выбора: остаться честным и бедным или пойти на компромисс ради благополучия. Герой выбирает первое, но цена этого выбора — нищета близких.

Критика меценатства: поэт развенчивает миф о просвещённом покровительстве. Вельможи готовы "купить всю жизнь", превратить поэта в "покорного пса".

Идеал "золотой середины: мечта о скромном достатке, позволяющем сохранить достоинство. Влияние горацианской традиции очевидно, но переосмыслено в духе эпохи.

 Стилистические особенности

Метрика: польский тринадцатисложник (александрийский стих) с парной рифмовкой создаёт торжественную, но не напыщенную интонацию, подходящую для философской исповеди.

Лексика: сочетание высокого стиля ("святая Добродетель", "Фортуна") с бытовыми деталями ("печь без глазури", "домашний квас") создаёт эффект искренности.

Синтаксис: преобладают риторические вопросы и восклицания, передающие эмоциональное напряжение. Длинные периоды чередуются с короткими, рублеными фразами.

 Социальная проблематика

Элегия — документ эпохи, свидетельство кризиса традиционной системы покровительства искусствам. Карпиньский фиксирует момент, когда старая аристократическая культура рушится, а новая, буржуазная, ещё не сложилась.

Тема интеллигенции: впервые в польской поэзии так остро поставлена проблема социального статуса литератора. Поэт не придворный льстец, но и не может прокормить семью честным трудом.

 Влияние и значение

Элегия Карпиньского предвосхищает романтическую поэзию с её культом индивидуальности и конфликтом личности с обществом. Мотивы произведения найдут отклик у Мицкевича, Словацкого, позднее — у русских поэтов.

Это одно из первых произведений польской литературы, где личная драма поэта осмыслена как социальная проблема. Карпиньский создал образ честного интеллигента, верного принципам вопреки обстоятельствам — архетип, который станет центральным для литературы XIX века.

Элегия остаётся актуальной как художественное исследование вечного конфликта между талантом и успехом, принципами и прагматизмом, личным достоинством и социальными обстоятельствами.