Первое сентября инструкция по прощанию с летом

Лето закончилось. Опять. Как всегда — внезапно и подло. Солнце, словно акробат, Уронило свой золотой шар — И покатилось в никуда, Оставив нас с рюкзаком, Где среди тетрадок — Забытая в спешке Морская ракушка, Пахнущая йодом и обманом.
Школа, здравствуй. Ты снова здесь, Своей кирпичной пастью Глотаешь мечты, Перевариваешь их В расписание, оценки, двойки. «Как прошло лето?» — спрашивает классный руководитель, И в его глазах — Профессиональная усталость От наших лживых сочинений О том, как мы «отдыхали, развивались, росли».
А мы росли. Но не так, как хотелось бы учебнику. Мы росли от того, что ели арбузы до тошноты, спали до обеда и учились любить не по программе, а как получится.
Первое сентября — это не просто день в календаре, а ежегодный ритуал: мы притворяемся, что нам не жаль ни солёных волос, ни ночей у костра, ни вкуса персиков, которые больше не будут такими сладкими, потому что сладкое — это только то, что безвозвратно.
Учителя — как актёры, играющие в педагогов. Они знают: мы не верим ни их нотациям, ни их словам «вам это пригодится». Но мы играем по правилам, потому что правила — это как рельсы: можно ругать, но без них — только в пропасть.
Звонок. Первый в этом году. Он звенит не «начнём урок», а «всё, ребята, капут». Лето умерло. Да здравствует осень — повелительница фомагочек, спящих на ходу учеников и вечно невыученных стихов.
Философия первого сентября: всё повторяется. Каждый год — новые лица, старые ошибки. Каждый год — мы клянемся, что будем учиться лучше, любить искреннее, жить правильнее. Каждый год — мы врём.
Но в этом и прелесть. В том, что можно врать. В том, что можно верить в свою ложь. В том, что осень — это не конец, а просто пауза между летом и зимой, между детством и… чем-то ещё, чего мы пока не знаем, но что обязательно окажется не таким, как в мечтах.
Так что давайте поднимем бокалы с компотом из школьной столовой (вкус детства, вкус обмана) за то, что мы всё ещё здесь. За то, что мы всё ещё можем ошибаться. За то, что впереди — ещё девять месяцев, чтобы забыть, как пахнет море, и вспомнить, как пишется «невозможно».
А весной — мы снова будем ждать лета. И снова — оно пролетит мимо, как поезд, на который мы опоздали. Но это будет позже. А пока — у нас есть осень. И это уже что-то.