из обморока вынимает детский плач, и с кружевами слившаяся бедность слегка теплеет, возвращаясь в мутный ад. он взаперти, её к нему не пустят. на тряпочных ногах ходить по стенке и всем нутром прислушиваться к стонам. в передней толпы, тысяча вопросов. все это бред, какая-то химера. ей видится, как он по книжным полкам куда-то вверх ползёт, вот-вот сорвётся. паркет стал мягким, рана кровоточит. просил морошки - Боже... вдруг отпустит? но все напрасно... доктор шепчет "опий". холодный свет, опущенные шторы. все привыкают к этой страшной мысли. последними словами к ней: не бойся, поносишь траур года два... и замуж... лицо и гипсовая маска так похожи...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.