Тьма смольевая
пав чёрной каплей в бутылку с водою.
Туча, как самый большой дирижабль.
Лунность сияет сухой серизною.
Между твердыней большого стола и заострённым пером, что в чернилах,
белый листок, словно снежная мгла,
ждёт, источая невинную силу.
Я же в невидимых плотных тисках
комнаты чёрной и времени суток
в белом костюме и белых носках,
будто ещё неразмазанный сгусток.
Скоро в бумагу проникнут слова,
вмиг нарушая и новь, и пределы,
цельность и белость того полотна,
что станет средним меж чёрным и белым.
Свидетельство о публикации №125090101750