Про Снега Килиманджаро Э. Хемингуэя

Про « Снега Килиманджаро» - в шедевре Эрнеста Хемингуэя.
———————
Кому нибудь  Вы порекомендовали бы почитать  Эрнеста Хемингуэя?

Чем-то он зацепил  читающий мир и даже кинематограф...

Фильм про « Снега Килиманджаро» заставляет дрожать экраны.

Почему  название рассказа  не просто «Килиманджаро»
(племя масаи называет  его западный пик "Нгайэ-Нгайя", что значит "Дом  бога"), 
а « Снега Килиманджаро»?

Снега ’  - у Хемингуэя-Альфа и Омега , и  не только художественный приём для создания соответствующей атмосферы,
или  запоминающийся фон о красоте и суровости природы,
но, в переносном смысле ,
Снег— сначала спокойствие, чистый белый лист,  предвесеннее плодотворное начало ,
а в итоге- безнадёжность, отчаяние, траур, пустота.

«Почти  у самой  вершины западного
пика  лежит  иссохший мерзлый труп леопарда. 
Что понадобилось  леопарду  на
такой высоте, никто объяснить не может».

Их сколько там,  таких «леопардов»,
пробившихся на высоту,  покоятся под саваном  снегов ? Ради  чего?

…Снега… Стоп! Приехали!
И это после непрерывного, упорного поиска смысла жизни…
——————-
Когда Гарри, нуждающегося в срочной  хирургической операции, в койке  внесли в самолёт, и когда «потом самолёт начал набирать высоту  и как будто свернул на восток, и потом вдруг стало темно»…  впереди, он  увидел заслоняющую  все  перед  глазами,  заслоняющую весь  мир, громадную, уходящую ввысь, немыслимо  белую под  солнцем, квадратную вершину   Килиманджаро. 
И  тогда он  понял, что  это и есть то место, куда  он держит  путь».
————-
Да, писатель по имени Гарри  «умирает от гангрены, заработанной во время охоты в Африке, и теперь он ( как бы кается), вспоминает все ошибки, которые совершил в своей жизни».

…. «Значит, вот как умирают -- в шепоте, который еле различим…

     -- Я сегодня умру, -- сказал он.
     -- Не надо мелодрам, Гарри, -- сказала жена.
     -- Ты что, потеряла  обоняние? Нога у меня наполовину сгнила…

Он презирал тех, кто сгибается под ударами жизни.
Он справится с чем угодно, думал он,  потому  что  его ничто не  может  сломить, не  надо только ничему придавать слишком большого значения».
————

Ничто так не противоречит порядку, как случайность.   

Картина Шишкина « Утро в сосновом лесу»:
вспомнилась потому, что не только в бурном социуме, но и  в сонном  глухом, диком бору , где полон жизненных сил  мир единой природы, где  каждый куст, каждое растение и  дерево - со спокойным лицом, с торжественным взглядом на жизнь;  и вдруг… бурелом ( удар судьбы- час пришёл): вывернут с корнем,  разломился пополам, превратился  в щепки  ствол  стройной и вечнозелёной ,со смолистой древесиной,  и потому электропроводной сосны .
————

Жизнь- вечный Молох, себе в жертву выбирает  выдающееся…
А как он, писатель Гарри—молодой , удачливый, в расцвете сил  и на пике возможностей, да ещё  меняющий жен - одна другой богаче…Как, на чём он срезался ?

«Две недели назад  он не прижег йодом  колена, оцарапанного о колючку, когда они пробирались  в  зарослях, чтобы  сфотографировать  стадо  антилоп, стоявших высоко  подняв  головы,  всматривавшихся вперед : ноздри  жадно  вбирают воздух,  уши в струнку,  малейший шорох -- и умчатся в кусты. И они удрали, не дав ему времени щелкнуть аппаратом….

—Все  мы,  верно,  созданы  для  своих  дел (подумал  он).
Твой  талант  выражается в  том, как  ты зарабатываешь себе на кусок  хлеба. 

Он только  и  делал,  что в той или иной форме продавал свои силы, а когда чувства нет, то  за  полученные  деньги даешь товар  лучшего качества. 
Он  убедился  в  этой  истине, но и  о ней он теперь уже никогда не напишет.  Да,  он не напишет об  этом, а написать стоило бы…
…….

Теперь он уже никогда не напишет о том, что раньше всегда приберегалось
до тех пор, пока  он не будет  знать достаточно, чтобы  написать об этом как
следует. Что ж,  по крайней мере, он не потерпит неудачи. Может быть, у него
все  равно ничего  бы не  вышло, поэтому  он  и  откладывал свои намерения в
долгий ящик и никак ее мог взяться за  перо. Впрочем, теперь  правды никогда
не узнаешь».
————-
 
Снег, если  во сне- всегда к мерзости.
У Гарри же наяву, через всю жизнь:
сначала как что-то новое, многообещающее;
далее, он воспринимал эту божественную белизну, как неотъемлемую часть невообразимого мракобесия.
————-
Жаль, что жена  не умеет стенографировать.

У него  хватило бы  материала, по крайней мере, на двадцать рассказов о тех заснеженных местах, а он не написал ни одного.  Приберегал на будущее? Почему?

Он не написал, как «в Болгарии видел снег, самый настоящий снег,
и шеф  заслал туда,  в горы, уйму народу,  когда
начался  обмен населения. 
Людям пришлось пробираться по глубоким заносам, и
они погибли в ту зиму все до одного.

Он не написал про  «снег на Рождество в Гауэртале.
Тогда же в домик
пришел дезертир, и на снегу  от его ног  тянулись кровавые следы. Он сказал,
что  за ним гонятся…

А ещё про снег в Шрунсе .
Там на  первый  день рождества  снег так  блестел, что глазам было больно   смотреть …тогда , они
поднимались по укатанной санями, желтой от конской  мочи  дороге  вдоль реки,
мимо  крутых гор,  поросших  сосновым  лесом,  -- поднимались  пешком,  неся
тяжелые лыжи на  плече;  и там же  они совершили великолепный спуск на лыжах
вниз по леднику над Мадленер-Хаус; снег был гладкий, как сахарная глазурь, и
легкий, как порошок,
и он помнил бесшумный от быстроты  полет, когда подаешь
камнем вниз, точно птица.

Он не написал, как они застряли в Мадленер-Хаус на целую  неделю  из-за  бурана, ( казалось бы- снег, уютно, тепло)…
играли  в
карты при свете дымящего  фонаря,
и ставки поднимались  все выше  …
Наконец он проиграл все  дочиста.
Все  деньги  лыжной школы, доход за целый сезон,  потом  все свои  сбережения. …
Игра  шла  тогда  круглые сутки.
Снег валит  --
играют.
Метели нет, -- играют.
Он подумал о том, сколько времени ушло у него в жизни на карты.


Но  он  не написал  ни строчки  ни об этом, 
ни о  том холодном,  ясном
рождественском дне,  когда  горы четко виднелись  по ту сторону долины,  над
которой  Баркер перелетел линию фронта, чтобы бомбить  поезд  с австрийскими
офицерами, уезжавшими  с позиций домой,  поливал  их пулеметным огнем, когда
они рассыпались и побежали кто куда.

Австрийцы, которых они  убивали
тогда, были такие же, с какими он позднее ходил  на лыжах.

И о боях у Пасубио, и о наступлении под Петрикой и Асалоне- он  не  написал  об
этом ни единой строчки.

Ни о Монте-Корно, ни о Сьете-Коммуни, ни об Арсиеро.

     Сколько  зим он прожил  в  Арльберге  и  Форарльберге?

Позднее ему пришлось увидеть такое, чего он  даже и в мыслях себе не
мог представить; 
а потом он  видел и гораздо худшее.

Сейчас  он  видел  перед  собой вокзал в Карагаче.  Он уезжал тогда  из
Фракии  после отступления  и  стоял с вещевым мешком за  плечами, глядя, как
фонарь  экспресса  Симплон--  Ориент  рассекает  темноту.  Вот  это он  тоже
откладывал впрок. …

Он вспомнил, какое
странное самочувствие у него было к концу дня, и какими обманчивыми казались
расстояния последнюю  часть пути перед фронтом, где проводили наступление  с
участием только что  прибывших греческих  офицеров, которые  были форменными
болванами,
и артиллерия стреляла по своим,
и английский военный  наблюдатель
плакал, как ребенок.

Но самому
себе  он говорил : «когда-нибудь  ты напишешь  про  этих людей; …и первый раз в  жизни это  будет написано человеком,
который знает  то, о чем пишет. 
Но он так и  не заставил себя приняться  за
это, потому что каждый день, полный праздности, комфорта, презрения к самому
себе, притуплял его  способности и ослаблял  его  тягу к  работе, так  что в
конце концов  он  совсем  бросил  писать.
———-
«— Я не понимаю, почему у тебя должна  была разболеться нога.  Чем мы это  заслужили"  что мы такое сделали?
     --  Я сделал вот  что:  сначала забыл прижечь йодом царапину на колене.
Потом перестал думать об этом, потому что до сих пор никакая инфекция ко мне не  приставала. Потом, когда  нога  разболелась, я примачивал  ранку  слабым раствором карболки, так как другие  дезинфицирующие средства у нас вышли. От этого  закупорились  мелкие  сосуды, началась  гангрена
….
— Неужели я ничем не могу помочь?
— Можешь  отрубить  мне  ногу,  тогда  не  поползет  дальше;  впрочем,
сомневаюсь.  Или можешь  пристрелить  меня…
Твои проклятые деньги…

-- Это несправедливо. Ведь я любила тебя. И сейчас люблю. И всегда буду
любить. Разве ты меня не любишь?
     --  Нет,  -- сказал он. -- По-моему, нет. По-моему,  я тебя никогда  не
любил.
     -- Что ты говоришь, Гарри? Ты сошел с ума.

— Я  сам не знаю,
зачем я это делаю…
Убиваешь,  чтобы чувствовать, что  ты  еще жив, -- должно
быть, так…. а сейчас у меня ум за разум зашел, и я мучаю тебя…

— Я   все бросила и ездила за тобой всюду, куда  тебе хотелось, и я делала
все, что тебе хотелось. Но сюда не надо было приезжать.

—Ты не обращай на меня внимания, дорогая. Я люблю тебя. Ты же знаешь,что люблю.  Я никого так не любил,как тебя.
Он свернул на привычную дорожку лжи, которая давала ему хлеб насущный…

Зачем сваливать все на женщину, которая виновата только в  том, что
обставила  его  жизнь  удобствами.  Он загубил  свой  талант,  не давая  ему
никакого применения, загубил изменой самому себе и своим верованиям, загубил
пьянством,  притупившим  остроту  его  восприятия,  ленью,   сибаритством  и
снобизмом,  честолюбием и  чванством, всеми правдами и  неправдами.

А она его любила нежно, как писателя, как мужчину, как  товарища
и как  драгоценную собственность,-- не странно ли, что,  не любя ее, заменив
любовь ложью, он не мог давать ей больше за ее деньги,  чем другим женщинам,
которых действительно любил….
Но ей нужен был человек, которого можно уважать»…
——-
Где снег, там и след.   Кто мог думать, что в тяжелые минуты именно снег напомнит ему
как когда-то он был молодым и пушистым: смеялся, плакал, спорил, радовался, огорчался, верил, болел, мучился, любил, восхищался, стремился к успеху…

А сейчас  снег, как скоротечность времени- не только душу леденит, но и греет надеждой, что в своем последнем … во- очищение, во-отпущение грехов, он увидит падающие с небесных высот  парашютики.

Однако.
« Взглянув вниз, он увидел в воздухе над  самой землей  розовое облако, разлетающееся  хлопьями,  точно первый снег в метель, который налетает неизвестно  откуда,  и  он догадался, что это саранча  повалила с  юга».
———-
«Если вся  жизнь
прошла во лжи, придётся и умереть с ней»….

Пусть в мучениях,
«Но  жить всё равно приятнее, чем не существовать».
—————

1 . Эрнест Хемингуэй - знаменитый американский писатель, военный корреспондент, лауреат  Пулитцеровской и Нобелевской премий-знал, что этими строчками он хотел сказать.

Потому что ему в 29, как снег на голову, свалилось известие:
его 57-летний отец из-за диабета, гангрены и финансовых трудностей свел счеты с жизнью, застрелившись из охотничьей двустволки.

Хемингуэй  как никто, понимает умирающего Гарри, его боль, и не только физическую, потому что  и сам писатель   «жил так, как умер,-неистово и жестоко» , отчего загнанный в угол, от безысходности в 61 год пустил  себе пулю в лоб.

Молодой Эрнест жил, как горел. Целеустремлённый, пловец, футболист,боксёр..
Из-за травмы практически не видел одним глазом и не слышал одним ухом…

Но высок, плечист, мускулист, а также красив, румян, кареглаз, с квадратной челюстью и  завораживающим голосом.

По окончании школы Хемингуэй поперёк родительской воли (отец настаивал на мед.образовании, мать- растила из него музыканта)- он
начал работать полицейским репортером в одном из издательств в  Канзаса.
Общался с представителями преступного мира, был свидетелем опаснейших  ситуаций.

Кто знает, возможно это был его социальный лифт, но он всё-таки сумел попасть на фронты Первой мировой войны в Италии, записавшись шофёром-добровольцем Красного Креста .
И он возил продукты прямо на линию фронта.
Летом 1918-го он спасал раненого снайпера и сам был расстрелян австрийскими пулеметчиками.
Когда Эрнеста  доставили в госпиталь, на нем трудно было найти живое место, его тело было одной сплошной раной ( более двухсот ран). Доктора вынули из него 26 осколков.
Он получил ранения обеих ног.
Вскоре его перевезли в Милан, где простреленную коленную чашечку заменили алюминиевым протезом.
Поэтому до конца своих дней Хемингуэй хромал.

Ему предстояло много работать, чтобы иметь средства к существованию. И он начинает отправлять в печать свои репортажи.

В погоне за информацией  его жизнь вся состояла из опасностей: около 10 раз попадал в ДТП, чуть не сгорел при лесном пожаре, к тому же  ранен 273 минными осколками.
Так что телесная боль ему знакома не понаслышке.

Будучи военным корреспондентом, он не переставал вести  игры со смертью.
Его чуть не отдали под трибунал потому что он открыл огонь из пулемета по немецкому отряду ( военкоры не имеют права браться за оружие).

И наградили Бронзовой звездой за то, что в районах боевых действий, он постоянно находился под обстрелом, чтобы в точности передать картину событий , трудностей и побед фронтовиков.

Но он прокололся. И эта боль пострашнее телесной.

Согласно рассекреченным данным, Хемингуэй работал на советскую разведку под кодовым именем « Арго».  Кроме того, ФБР подозревало его в связях с Кубой и правительством Фиделя Кастро.

При том, что Хемингуэй обратился к медицине по поводу лечения от гипертонии и сахарного диабета, его отправили в психиатрическую больницу.
Установили слежку, в клинике расставили жучки, прослушивались его телефоны, прочитывалась его почта,проверялся банковский счёт.
В качестве  «лечения»  от депрессии применяли электросудорожную терапию.
После тринадцати сеансов электрошока писатель потерял память и возможность творить.
 Хемингуэй жаловался своему другу: « Какой смысл был в том, чтобы разрушать мой мозг и стирать мою память, которая представляет собой мой капитал, и выбрасывать меня на обочину жизни»?

Хемингуэй застрелился из ружья в своем доме в Кетчуме.
Здесь же на местном кладбище и похоронен.

Через 21 год его  младший брат -тоже писатель-
Лестер Хемингуэй , в возрасте 67 лет не вынес страданий от диабета и так же, как и отец,Кларест Хемингуэй, и так же , как и Эрнест, застрелился.

Творчество  Эрнеста Хемингуэя положительно повлияло на ход развития всемирной  литературы, нашло отражение в мировом кинематографе.

Но судьба писателя печальна.  Казалось бы, дошел до сияющих вершин…
А с небесных высот - не снег и не метель, а повалила с юга саранча…
И как вначале:
« Почти у самой вершины западного пика лежит иссохший мерзлый труп леопарда… Что понадобилось леопарду на такой высоте…»?