Восемь минут

Ласковый август уходит, лето с собою уводит.
Над синевой раздаётся мощный прощальный гудок:
В море выходит неспешно Левиафан белоснежный – 
Яркий, светящийся, праздный плавающий городок.

Люди нарядно одеты, в платьях кружат силуэты,
Отпуск уже на исходе, скоро осенние дни.
Кто-то в киношку спустился, кто-то на бар устремился.
Дети набегались вволю, спят по каютам одни.
 
Тихие бризы ночные, звёзды как будто ручные,
Плещутся зеркалом воды, судно идёт по прямой.
Легкая грусть набегает, летний круиз истекает,
Море шутя фосфорится, пенится шлейф за кормой.

Наперерез вне прогноза, бросилась тень зерновоза.
Бульба вошла в беззащитный, обескураженный борт.
Вдоль распороло брюшину, разом залило машину.
Крики во тьме возвестили самый печальный рекорд.

Шлюпки спустить не успели, как и добраться до мели.
Восемь минут пароходу смерил не рок – человек.
Кто-то жилетом разжился, кто-то мазутом умылся,
Кто-то застрял в лабиринтах, где и остался навек.

Путь человеческий зыбок, весь состоит из ошибок,
Только цена их порою – это безмерность беды.
Неоспоримы каноны, что судоходства законы
Пишутся смесью из крови, и из солёной воды.

Августом море согрето, скоро закончится лето.
Стелется дымка над бухтой, вечер принес холодок.
Годы идут чередою, но, говорят, над водою
Ночью, в последний час лета, слышен тревожный гудок.