Великое наследие. Эпизоды российской истории

Большое поместье и в нём сельцо Весёлые Пеньки было дано Матвею Челюсткину Великим Государем за услуги боярам Романовым при обретении ими Московского престола. Внук Иван Челюсткин часть поместья отдал на оброк  иноземцу Петру Гаврилову, сыну Марселису «с тем, что повольно ему, Петру Марселису, и детям его, на той земле заводы завести железного дела». Но в этом сельце  иноземец  Марселис железных заводов не строил, а только вывозил лес.

По мотивам повести Василия Яна «Молотобойцы».

О том, как собирали работных людей на тульские оружейные заводы Никиты Демидова- Антуфьева.

В сельце Веселые Пеньки
Уезда Серпуховского
Испокон жили мужики
Боярина московского.

Платили барину оброк
Зерном, куделей, ягодой,
Холстиной, яйцами. Кто в срок,
Кто «опосля», кто загодя.

Приказчик – злыдень Меренков,
Как пёс, служа Челюсткиным,
Всё выжимал из мужиков
И день, и ночь без устали.

***
Деревня – «курные» избёнки
Под бурою соломою.
Брюшиной тянуты оконки
И плетни все поломаны.

А в скудных огородах лук,
Горох, хмель к репе тянется.
На зиму ставней сена стог,
Свинья в грязи купается.

С ней стая юрких поросят
На солнце в луже греется.
Берёзы, наклонясь, стоят.
За прудом скрипит мельница.

За огородами снопов
Ржаных одоньи* круглые.
Их обмолотят на Покров,
Где воробьи не пуганы.

Гуменник ждёт своей поры,
Наделы конопляные…
И от зари, и до зари
Крестьянских рук старание.

Весь берег пруда в камышах.
Початки буро-чёрные.
Забыли утки, гуси страх–
Гоняют  воду волнами.

Дичают. Их зимой по льду
Будут гуртом отлавливать.
Люди живут, не ждут беду
А им силки расставлены.

С прудом нырнули в поворот
Мыльни сроду не белые**.
Овины смотрят в глубь болот
И кузня закоптелая.

Стан*** рядом с кузней для коня.
В нём тех куют, что с норовом.
Для раздувания огня
Из кожи мех над горном.

За прудом в роще до небес
К поскотине телятника
Бьёт ключ. Марселис вывез лес
«Хоромянный****». Бесплатно всё.

Уловка «на хапок» везти.
Знамо, веками тянется.
России долгий путь идти,
Чтоб чужакам не кланяться.

И чтоб свободен стал народ,
Не лёг под иноземцами,
И чтоб не угнан был как скот,
Как в той войне, что с немцами.

Чтоб сберегалося в веках
В наследии всё лучшее.
Чтоб не таился в душах страх
И совесть чтоб не мучила...

***
Никита – староста Пеньков,
Идёт, глаза прищурены.
На сход собрать чтоб мужиков.
В нём страх засел. Понурый он.

В остроконечном колпаке,
С густым собачьим воротом,
С батогом-палкою в руке
Скребёт Никита бороду.

Идёт в широких сапогах,
Походкой мелкой, шаркая.
Хоть староста, а точит страх.
В оконца стучит палкою.

Зовёт на скотный двор на сход,
К крыльцу к Иван Степанычу:
«С Москвы отписка нам, народ..!
О чем не знаю. Сам не чул!»

С избенок сонно мужики
На босу ногу - в улицу,
Накинув наспех кожухи,
Идут гурьбой, сутулятся.

Отписка барская… К добру ль..?
Когда такое слыхано..?
Дурные вести поутру…
Пусть ни добро, ни лихо нам!

Оброк накинет? Хуже как?
Не будет канителиться…
Поизмываться он мастак!
Кто супроть – взъерипенится!

Иван Степаныч Меренков,
Приказчик на поместии.
Цыганским оком в мужиков
Блеснул. Что скажешь..? Бестия!

Рябой да рыжий, в кафтане-
Чужой. Вида посадского.
С приказчиком, как занемел.
Молчит. Суров. Не ласковый.

С бумажных свитков Меренков,
В плечи втянувши голову,
Чернобородый, к щекам кровь,
Читает предисловие.

Челюсткин, наш отец родной
Людишкам – сиротинушкам
Вот предписал своей рукой
Радеть за  Русь – кровинушку.

И неоплошно порадеть!
Помочь всем делу царскому!
Себя, коль скажут, не жалеть.
За Русь! За государство!

На нас идёт, идёт война,
Ни дать – ни взять, вселенская.
Вокруг - враги, а Русь одна...
Хан Крымский, Карлус Свенский...

Нужны нам пушки и пищаль,
Ядра в печах калёные.
Припасов ратных мало. Жаль!
Проснись, Русь–мамка сонная!

Иначе Карлус–вор придёт
В дома, нами нажитые.
Иных убьет, в полон возьмёт–
Не отмолить молитвою.

Пожжёт он избы и стога,
Амбары все повытрясет,
Стопчет поля да и луга,
На нас он злобу выместит.

Заводов тульских арсенал
Ослабно пополняется.
Таких врагов свет не видал.
Вставай Русь! Поднимаемся!

Нам не хватает молодцов
До дел живых охочих
Молотобойцев, кузнецов
И рудокопов – очень..!

Никиты застучал батог
В поддержку Меренкова…
«Подвозчик нужен, углежог!
Вот это моё слово!»

И Феопомпьюшка - дьячок
Взял список поимённый:
Дробинский , Семерня, Волчок…»
И дальше – поголовно.

Он называл. Все как слепы
За ним и повторяли.
Кого назвал – их из толпы
К дьячку на смотр толкали.

Вишь, Пётр Исаич, неплохи..!
Один другого краше…
Митька Бахил пошьёт мехи,
Ипатов ловко пашет.

Посадский тронул отворот
Рукою, что в перчатке,
Слегка скривил в усмешке рот–
Чуть не зевнул украдкой...

«Пусть Меренков народ дурит…
Цыганские забавы…
Ишь как он ладно говорит,
Какой Карлус кровавый.

И как коварен Крымский Хан…
Коварен, кстати, очень…
Мне не попортить бы кафтан,
Управиться до ночи.

Да получить бы свой навар –
С Демидова награду.
Работных сдать. Каков товар!! –
Беспривязное стадо..!»

Меренков хвалит, а Рябой,
Обличьем не меняясь,
Он умысел имеет свой:
«Товар возьму – намаюсь..!»

В ножных железах осмотрю,
Кто как здоров, упитан…
Ведь я не кашу здесь варю…
Себе бы не в убыток.

И не течёт ли из ушей,
Не перхает бараном.
Чтобы не гнать потом взашей…
И чтоб всё без обмана.

Рябой качает головой:
«Что ж! Сделано полдела».
Да бабы тут подняли вой…
Толпа враз загудела:

«Мы в поле все века вели,
Всю жизнь землицу холили…
А нам колодки, кандалы..!
Чтобы в них нас приневолили?!

Не нужен тульский нам завод
Да и руды копание…
А если что, то мы, народ,
Устроим бунт, восстание!

Ты куды хочешь нас послать?!
Иуда! Прощелыга!»
Кто про себя: «Мать- перемать!»
А кто - в кармане фигу.

Харька Ипатов–кривоглаз:
«Царем не попрекайте!
Царь ни при чём. Издал указ…
«Пошто нас отправляете??!»

Меренков пробовал унять.
Угрозы… Уговоры…
А из толпы с надрывом: «Тать!
Он всех продаст нас скоро!»

И чей-то голос крикнул:  «Вор!»
Нашелся смелый кто-то.
Поднялся разом скотный двор,
Рванулась в лес босота.

***
За прудом бревна для хором
Лежали, в кучу свалены.
На них повальный сход. Садом!
Крик! Как рулить без барина..?

Никто не может управлять,
Хотя заметно рвение.
Немного надо крикнуть: «Тать!»
Привыкли, ишь, к терпению.

Грозят всем, знают, батоги
И дыба в ослушание.
Порядки барские строги –
До смерти наказание.

Но закрутилась круговерть
Мужицкой непокорности…
В проходках штольня – гибель, смерть..
Спасенье ждёт ли в вольности???

Из разных деревень в леса,
В бега ушли ослушники.
Стрельцов Осадчий***** вслед послал
С мушкетами и пушками.

И шел в лесах такой отлов,
Как по флажкам за волками.
Вёлся счёт пойманных голов…
Неведомо. Да толку ли?

***      
Кисленский, он же и Рябой,
Приказчик от Демидова,
Понял: случился в деле сбой…
Себе не позавидовал.

Работных всё-таки собрал
В заводы оружейные.
Демидов строил арсенал
Для будущих сражений.

И с повеления Петра,
В Урал шел не за славою.
Там от утра и до утра
Крепилась Русь державная. 
               
Он струги снарядил в поход:
В Оку и Волгу с Камою.
Урала начался отсчёт.
Русь станет сильной самою.

Не прост, тернист России путь.
В нём войн пожар, страдания.
Истории слагалась суть.
Сквозь беды, испытания.

Из тьмы, насилья и невзгод,
Гонимый злобой, стужею,
Выковывал простой народ
Российское оружие.

Русь создавала так своё
Великое наследие.
И было множество боёв.
В них стон и боль с Победами.
21.08.2025
——————————————————————————————

*одонья - групы круглой клади хлеба в снопах
** белые – где печь с трубой и нет копоти
*** стан – в нём куют нави стых лошадей, не поддающихся ковке с колена
**** хоромянный – лес для богатых строений.
***** осадчий - воевода  Серпуховского уезда