Первое воскресенье сентября! День нефтяника

Четвёртый разряд, восемнадцать мне лет,
Диплом пахнет краской, в кармане билет.
На Север, в Усинский суровый район,
Где ветер выводит протяжный свой стон.
Буровая — как вызов, как первый мой бой,
И мастер Астафьев сказал: «За мной, в строй!»
И рядом бурильщик, Михалыч Плуталов,
Сказал: «Не робей, парень. Жизнь лишь начало».

И мы начинали свой суточный бег,
Когда на Колве застывал первый снег.
И не было скидок на юность и страх,
Лишь соль от работы на смуглых губах.

А первое воскресенье сентября
Я подниму стакан, огнём горя.
За тех, кто вгрызался в промёрзшую твердь,
Кому не страшны были холод и смерть.
За комаров, за грязь по колено,
За молодость нашу, что так откровенна,
За тех, кто ушёл, и за тех, кто седой…
За братство, скреплённое чёрной рудой.

Мы счёт потеряли тем скважинам всем,
Что били ночами, не зная проблем.
Что зной, что метели, что дождь проливной —
Вахта стоит, как солдат-часовой.
Железные трубы, солярки туман,
И сон на минуту — как сладкий обман.
Потом была служба, присяга, устав…
Вернулся я в бригаду, мужчиною став.

Теперь разлетелись, кто жив, кто куда…
Размыли дороги и смыли года.
Иных уж не встретить, не стИснуть руки,
Лишь в памяти лица их так далеки.
Но стоит сентябрь заглянуть в календарь,
Я снова тот парень, как в общем-то, и встарь...

И в первое воскресенье сентября
Я подниму стакан, огнём горя.
За тех, кто вгрызался в промёрзшую твердь,
Кому не страшны были холод и смерть.
За комаров, за грязь по колено,
За молодость нашу, что так откровенна,
За тех, кто ушёл, и за тех, кто седой…
За братство, скреплённое чёрной рудой.

Да... За наше братство...
Скреплённое нефтью... и судьбой...