Дикая охота - венок сонетов

Ноябрь стучался в двери листопадом.
Чернела ночь, одной себе верна,
Лишь тонко-серебристая луна
Сулила не паденье, но награду.

И ветер дул, сметая все преграды,
И тёмным силуэтом у окна
Сидела я, без дела и без сна,
Не помня, кто я, и себе не рада.

Смотрела в небо, не смыкая глаз,
Чтоб угадать в летящих силуэтах
Того, кто на вопрос не даст ответа.

В моих висках стучал немой приказ:
Забыв желанье стать одной из этих,
На месте оставаться до рассвета.

1.
Ноябрь стучался в двери листопадом.
Я шла сквозь лес, продрогший и немой,
Уже почти смирившийся с зимой,
И каждый поздний гриб казался кладом.

Я шла сквозь лес, не зная, что мне надо.
Тропинки разбегались предо мной.
Пути я не искала в мир иной,
Но тут внезапно лес сменился садом.

И, позабыв всю мудрость древних книг,
Плод поздний переспелый я вкусила,
Ещё не зная, в чём моя вина.

И тропы все исчезли в тот же миг,
И я осталась, прочь уйти не в силах.
Чернела ночь, одной себе верна.

2.
Чернела ночь, одной себе верна.
На тёмном небе звёзды не дрожали.
Вдали копыта били, кони ржали,
И в клочья разрывалась тишина.

И я не знала, в чём моя вина,
Но холодом моё дыханье сжало,
И зеркальце уже не отражало,
Как в мире смертных я отражена.

Я вытянула руку – не узнала
Своей руки: в упавшей темноте
Меня пугала кожи белизна.

Я смутно догадалась, кем я стала,
И стала мне проводником сквозь тень
Лишь тонко-серебристая луна.

3.
Лишь тонко-серебристая луна
Мне прочертила зримый путь над лесом,
Я взмыла вверх туманом бестелесным,
И в выси этой не была одна.

Мне тут же кубок подали вина,
Здесь были ведьмы, короли, принцессы,
И прежний мир казался бесполезным,
И жизнь, казалось, вновь обретена.

Рога трубили, ухал барабан,
Свирели, арфы, песни неземные
Казались для ушей моих усладой.

И в небе наш тянулся караван,
И мне казалось, эта жизнь отныне
Сулила не паденье, но награду.

4.
Сулила не паденье, но награду
Та сила, что наполнила меня.
И ночь, казалось, знать не будет дня,
И я недосягаема для ада.

И небо серебрилось звездопадом:
То лошади, копытами звеня,
Летели в небе; звёздная стерня
Под ними осыпалась звёздным градом.

И мне шептали: «Ты – одна из нас!»,
И тенор пел, и вторил ему бас,
И было жизни мне другой не надо.

И вечностью казался каждый час,
И мир лежал в ладонях без прикрас,
И ветер дул, сметая все преграды.

5.
И ветер дул, сметая все преграды,
И кто-то вдруг во тьме захохотал,
Не знала я, кто ночью правил бал,
Но стала своей лёгкости не рада.

И вдруг среди небесного парада
Мой путь на миг невыносимым стал,
И я сбежала – кто бы не сбежал?! –
Обратно, в мир страдания и смрада.

И музыка в тот миг оборвалась,
Рассеялось безумное виденье,
Все звуки поглотила тишина.

Весь путь небесный был одним мгновеньем,
Остался сном небесный дикий пляс
И тёмным силуэтом у окна.

6.
И тёмным силуэтом у окна
Осталась я, свечи не зажигая.
И было небо – без конца и края,
И я была – одна и не одна.

Ночная кавалькада не видна
Глазам земным; судьба моя такая:
Теперь из года в год я вспоминаю
Ночной полёт, и душит вновь вина.

Я сделала свой выбор, и другой
Не будет никогда мне предоставлен,
Но помнить я навек обречена.

И вот теперь, осеннюю порой,
Свечу зажегши, не закрывши ставен,
Сидела я, без дела и без сна.

7.
Сидела я, без дела и без сна,
Смотрела, как ползут с полей туманы,
И бесконечно бередила раны
Своей души, и слёз лила сполна.

И комната казалась мне тесна,
И всё не так, и всё казалось странным,
А в небе, столь далёком и желанном,
Всходила желтоватая луна.

Казалось мне: услышу голоса
Вот-вот сейчас, и пенье дивных флейт,
И стук копыт небесной кавалькады.

Но мне теперь закрыты чудеса,
И у окна сижу я много лет,
Не помня, кто я, и себе не рада.

8.
Не помня, кто я, и себе не рада,
Скорбела я о выборе своём,
И знала, что покой приходит днём,
А ночь полна страдания и ада.

И я весь день трудилась до упаду,
Но солнца диск зашёл за окоём,
И угли тлели в очаге моём,
А я – в огне душевного разлада.

Меня сгубил мой страх нездешней силы –
О, как же я огонь в груди гасила,
Его я отрицала столько раз!

И вот теперь, меж небылью и былью,
Я в комнате, покрытой серой пылью,
Смотрела в небо, не смыкая глаз.

9.
Смотрела в небо, не смыкая глаз,
Шептала еле слышно: «Отпустите!»,
Но памяти опутанная нитью,
Сидела у окна я в поздний час.

Вот в очаге моём огонь погас,
И памяти шептала я: «Изыди!»,
Но зверь внутри никак не мог насытить
Стремление пуститься в лунный пляс,

Сбежать из мной придуманных оков,
Он в эти дни особенно готов,
Но я ему не позволяла это,

И отрицала свою память вновь,
Банальные обрывки облаков
Чтоб угадать в летящих силуэтах.

10.
Чтоб угадать в летящих силуэтах
Туманы, тучи, что-нибудь земное,
Ума немного нужно. Не откроет
Иной мир свои тайны не-поэту.

Другое дело, если вдруг сюжеты
Забытых снов меня вновь беспокоят,
И в повседневном видишь вновь иное,
Зачем блюсти ненужные обеты?

Я птицей развернула бы крыла,
Земные бы отринула дела,
Я б улетела в мир, тобой воспетый…

Но в комнате моей вновь хлад и мгла.
И снова я напрасно прождала
Того, кто на вопрос не даст ответа.

11.
Того, кто на вопрос не даст ответа,
Не спрашивай: потратишь время зря.
Смотри, как занимается заря,
Туман окрасив золотистым светом.

Не думай о не сделанном, не спетом,
Ошибок за собой не повторяй:
Смотри, уже и день стоит в дверях,
И он подарит новые сюжеты.

Я выбрала земной однажды кров,
От ночи и её святых даров
Уже я отказалась как-то раз.

Нет права мне откликнуться на зов,
Остаться в доме, двери на засов,
В моих висках стучал немой приказ.

12.
В моих висках стучал немой приказ
Принять удел незавидный и скорбный,
Не слышать больше, как трубят валторны,
Не вспоминать всё то, что не для нас.

Всему виной – мой собственный отказ
От мира, что волшебной тьмой подёрнут,
От тех, кто жил в холмах под слоем дёрна,
От тех, чей до сих пор я слышу глас.

И снова в небо я смотрю с тоской,
И не могу принять удел людской,
И бьют меня слова сильнее плети.

И я не знаю, как найти покой,
И как могу остаться я собой,
Забыв желанье стать одной из этих?

13.
Забыв желанье стать одной из этих,
Летящих в тёмном небе ноября
На острова в нездешние моря,
И в песнях столько раз уже воспетых,

Себя принять и новый путь наметить,
Навек у дома бросить якоря,
Себя за выбор больше не коря,
Не слушать стук по стёклам голых веток.

Я научусь не резаться о грани,
Что разделяют мир. Уже не ранит
Отсутствие желанного ответа.

Я для людей навек останусь странной,
Лишь восемь дней в году не перестану
На месте оставаться до рассвета.

14.
На месте оставаться до рассвета
Мне не впервой, и робкий свет свечи –
Мой лучший друг, и музыка молчит,
И лишь в висках моих стучат сонеты.

Я вспоминаю старые сюжеты,
Слова сплетаю, словно нить – ткачи,
И от моей бессонницы врачи
Не знают ни лекарства, ни совета.

Всё это повторялось много раз:
Опять волшебный не услышав глас,
Я утопала в омуте досады,

И всё в стихах писала без прикрас,
И осени костёр опять угас,
Ноябрь стучался в двери листопадом.