Пепел Клааса

Вечный город шута по холсту истекающих драм,
по составу листа, – терпкий привкус увядшего лета.
Необычный сюжет, где еще не забыта игра,
на безлюдных рядах ослеплённых следами рассвета

зрелый полдень, заблудший под сводом тенистых аллей.
Переулками стен, опьянённых цветеньем жасмина,
в белопенном наряде ушедших на рейд кораблей,
на багряный залив облаков под шелками кармина.

Ухожу налегке по твоим проторённым садам,
полнолунием лет, по надрывно звучащей околице,
раздвигаю пределы по лунному телу дождя,
безучастная даль, я твоя обречённая вольница.

В огрубелых речах и гримасе разбитых зеркал
своенравный балет ожерелий задумчивых шпилей.
На прожилках дорог запоздалый итог – карнавал 
помнишь вены тревог мой насмешливый бог
Уленшпигель

Ты, по-прежнему гол и глотками смирённый бокал,
переполнил главу перепутий словесного хлама,
там, где пепел Клааса в разбитое сердцу стучал,
осыпается звон на серебряный след амальгама.