Царь Грибов

(стр рук 536)

- “Всего лишь потому, что я босой
А зимний Царь, мне беспощадно чешет носик
Что утро встретил я, одной росой
И прыгать я начну, как козлик”

Наяда с Небом говорила в стороне
И взор ее, был чист и ясен
А речь лилась, в небесной тишине,
И Небо молвило: - “Путь не напрасен”

Царица повела рукою
Шепнув заветные слова любви
- “В союзе нашем ты могуч!
Явись ко мне заветный ключ”

И в этот миг, из под земли
Над спящею в листве травою
С огромнейшею головою
Да в белой шубе до небес!
Поклоном встретил его Лес

В глубоком и Величественном сне
Он повернулся, не ко мне
Ни к Рыжику, ни к Мурашу
То так, приветствовал Царицу нашу

И Царь Грибов явившийся пред нами
Промолвил ей: - “Коснись меня руками”


(стр рук 537)

Она коснулась белоснежной шубы
И медленно приоткрывая губы
Начала петь заветные слова
Вот на аршин, взросла трава

И вовсе спрятала ее от наших глаз
Мгновение! И снова опустилась
Укрылась листьями, исполнивши наказ
Вот Великан открыл глаза, завидя нас…

Уж поздно было, врата его открылись
Мы быстро подошли, Царица подхватилась
Как будто с кем-то не простилась
Или увидела кого

Врата за нами затворились
 И мы, увидели его
Он встретил нас, в руке лучина
Простор в хоромах, нет паутины

На стенах, ягоды засушены висят
Вдали, пару свечей горят
- “Твой путь далек” Ей старец молвил
Я пред тобой, свой долг исполню


(стр рук 538)

Одежды наши покажу
И в путь-дорогу провожу
Пойдем Сестра! Смотри и выбирай
Подарком в путь вам, Руси каравай

Поднял лучину, светлячки слетелись
И древний Старец, открыл свою ладонь
Она же, мягким светом засветилась
А в ней играл, кристаллами огонь

И сотни тысяч светлячков, рожденных в сентябре, иные в мае
Хватали лапками заветный Адамант
Мы наблюдали чудо замирая
Как даровал он, им за труд посильный, Грант!

Листочком яблони и листиком сливовым
В обеи задни лапки им давал,
Благодарил за помощь добрым словом,
Да в носик, аккуратно целовал

И Мириады светлячков взлетали
Даря нам теплый, изумрудный огонек
И каждый, свое место занимали
И хороводом свет проплывали,
В изящном зодчестве рождался там, венок!

И круг на круг! Кольцо в кольцо,
Росла пилястра! Выше, выше!
Ажурный вензель. Капитель. Лицо!
В спираль орнамент, еще одно лицо


(стр рук 539)

Там в высоте, где не увидеть крыши
Размеров - преданий старины
Мы видим это чудо! И мы слышим,
Как в стрекотании зажглись огни!

И осветили листья, Адаманты!
Латерна! От нее, по кругу вниз,
Свисали люстры, вензеля-гиганты
И сотни светлячков, парили бантом
Живой орган блистал
И танцевал на Небе, Жан-Батист Карпо

Весь этот свет, нам осветил просторы!
Владения Царя Грибов
Расписывала сама Терпсихора
Под зависть светлую Богов.

В той чудной, и высокой Зале
В хранилище Любви Святой Руси
Увидеть мы, совсем не ожидали,
Меха Песца, Ондатры и пожилой Лисы

Огромная и круглая стена
Увешана была сверху до низу,
О если бы, то видела Княжна
Веками не просохла бы ее слеза


(стр рук 540)

Вот соболиные, бобровые и куньи,
Зайчачьи, беличьи, бурундуков,
Там кабана, в верхах. А вот оленьи
И Барса-Белого - Царя седых снегов

Наш Рыжик в ужасе, а я в недоуменьи
Смотрели на седого Старика
Наяда молвит: - “Что за поколенье
Священных книг не открывали никогда

Как так, своей Земли не знать природу!
Не ведать о старинных письменах
Ведь это вам положено по роду
Петь наизусть все! А что я вижу? Страх!

А Рыжик рвался вон,
Не отыскавши двери,
Запрыгнул на меня, кричит: - “Это не сон
За что погибли Братья мои - Звери?

Наяда! Где мы? Спасай меня, молю!
Я не хочу вот так, висеть под потолком
С этим бездушным, злобным Стариком
Я еще молод! Я жизнь, как Лес люблю!”


(стр рук 541)

- “Послушай Рыжик! Отдышись и сядь.
Впитай Великий Сказ Царя Грибов
И может быть, твоя бельчачья прядь
Любовь заслужит у лесных Богов”

Я скинул Рыжика с себя
Усилья были все напрасны,
Летал как Белка он, туда-сюда
Старец смотрел по-доброму и ясно

Поймавши Рыжика, словно мышонка,
И посадив его, себе на грудь
ОН молвил голосом веселого ребенка
- “Ложись удобней, я расскажу весь путь.

Все началось в суровы годы
Тогда стояла лютая Зима
Бураны, вьюги, пять лет непогоды.
Уж звери выбрали со всех углов корма

Каждой весной, чтобы набраться силы
Дабы к Зиме ворсинка вновь росла
Все звери ели этот гриб, на вид, он милый
Животворяща сила в нем, и весела”.


(стр рук 542)

- “Все недуги лечил он и болезни
И так же правил кость, да и глаза
То есть! Великий Гриб! Очень полезный.
Веселкой кличут, его звери, за глаза

Одна беда. При всех заслугах,
Как не пытался он, веками, в том помочь,
Чтоб шерстка зверя, вновь, к Зиме блеснула
То было попросту, ему не в мочь

Вот и пришлось вмешаться в цикл БОжий
Потом конечно он бранил меня
Но я ответил прямо: - “Звери, мне дороже!”
И что отныне, буду делать так, всегда.”

- “Что будешь, за зря Братьев убивать?
Даа! Велика Любовь твоя, и твоя мать!”
Шепнул дрожащий Рыжик на груди Гриба
- “Досада твоя Рыжик велика!
Но далее, позволь! И молвить, буду Я!

А бы бяху - они были вновь пушисты
Чтоб шерсть крепка и носики влажны
Аз-Я решил! Силы мои козисты.
Служить Веками, для Любви должны”


(стр рук 543)

Рыжик откинул голову в Грибову шубу
И шепчет тихо: - “Старец, рухнул с Дуба”
Тот продолжал, лучисто, оживленно
- “Собрал я всех зверей тогда

Поведал свой секрет новорожденный
И объяснил, что будет так всегда”
У Рыжика дыханье затаилось
Коллоссса сердце, где-то в пятках билось

- “Закон для всех зверей будет один!
Что каждый зверь, перед Весною
Придет сюда с понурой головою”
- “На плаху Зверееда лечь?”
- “Стоп Рыжик! Дай мне закончить мою речь.
Обязан будет меня съесть
И лишь спустя, денек другой
Подле Веселки может сесть
Отведать силушки Земли родной

И как ты Рыжик говоришь
“Прийти с понурой головой!”
Что ж ты не дышишь и молчишь?
Так вот! Наказ им дал простой”


(стр рук 544)

Чтоб каждый зверь ко мне явился
И предо мною наклонился
Чтоб холку мог его достать
Да лишь одну ворсинку взять

Рыжик привстал, в глаза ему взглянул
И в шубе его, уже не тонул
Старец хихикнул в безбородый рот
Промолвил: - “Я, не Звереглот”

А опосля, их отпустил
Дабы, все жили и любили
И Лесу деточек дарили
Лишь осенью прийти просил

- “Зачем?” спросил привставший Рыжик
- “Затем! Что начитавшись книжек
Я вырастил к Зиме искристой
Им шкурки, новы и пушисты

И каждый не желавший замерзать
Мог к нам прийти и просто взять”


(стр рук 545)

Рыжик ушам своим не верил
Кричал: - “Так это все не звери?”
- “Конечно нет! Разум с тобой!
Пойди вон, резну дверь открой.”

И вправду, дверь резна явилась
Белкой метнулся Рыжик, стал
Застыли мы, она открылась
И от увиденного чуда, наш Исполинушка визжал

Там, на полях, которым нету краю
Под восходящей, улыбчивой зарей
И как это все в нем? Прости мой друг, не знаю
Не хватит для того фантазии людской

На золотых песках лежал
В Рябины цвета небесах
С грибною силой прорастали
Его деяньем, на его словах

В рядах бессметных, ввысь смотря
На солнце розовом блистали
Гею и Гриб благодаря,
 За то, что лучшего, доселе не познали


(стр рук 546)

Лощены Соболя, и беличьи. Меха
Рыжей и розовой Лисицы
Оленей, Ланей, бурнасто-золотой Куницы
Волчьи, медвежьи без единого греха

И тысячи иных, лесных собратьев шубы
ВОрсинками эфир благодаря
Иголочками целовались словно в губы
Шептали Рыжику: - “Наш Брат! А где твоя?”

Восторгу Рыжика, здесь не было границы
И он сбежал, как видел я, к Лисице
И развернувшись, Рыжик молвил грозно
- “И я! И я! И я, хочу! Старец! Ответь, не поздно?”

Старец взглянул на Белку свысока
Да молвил: - “Не пришла еще пора
Весной придешь, испробуешь Весёлку
Потом ко мне, и жди меня снаружи, у той Ёлки

А себе выбери, сапожки в дальний путь
Весной к Весёлке, опосля ко мне.
И не забудь!”
Подвинул Рыжика к себе

И дверь исчезла, а потом еще закрылась
И снова, все мы очутились,


(стр рук 547)

В безумной сказке, света, форм, деяний
Среди бесчисленных, из меха одеяний
Всё освещалось дивными огнями
Волшебниками света - светлячками

И высоты эпической, Пилястра в Небе
Неся латерну, пела Песнь Фебу

Наяда встряла носиком в меха
Я отошел, во избежание греха
КОли Царица, вдруг решила в них лицом пожить,
Постой в сторонке, абы, советом глупым не смешить

Я проходил, смотрел одежды, душою тканы
ДОбротность и покрой, что первозданны
Как вдруг, завидел подле шубки соболиной
Висела шубитейка, да, былиной!

То Друга моего шального, безрукавка
Не лыком шитая, из Ясеня булавка,
Медовой шерсти блеск янтарник
Скрывал застрявший в ней кустарник

В кармане накладном, что на груди пришит
Коробка спичек, из нее карбид торчит


(стр рук 548)

На правой стороне, что без кармана,
 Тебе мой друг, покажется то, странным
Его любовь вела, к сему деянью
То было что-то, выше обожанья

Петрарка, о такой любви, в лесах писал
Но видя эту, сир просто молчал

Записка вышивкой, “Она не умерла!
И цепи эти, из соседнего села”
В хрустальном гробике, о чем-то пела
Посапывая изредка, пчела

И я смотрел, молчал. А смех, больше не мог
Простит меня за то, пчелиный Бог!
К седому Старцу обратился я с вопросом
- “А этот Волк, скажи, с каким он носом?”

- “С сующимся, как и во все Века
А ты с ним познакомился когда?”
- “Да как-то, с детства дружбу мы вели
Потом, пути-дороги развели

Но вот недавно, повстречались вновь
Поговорили за Дружбу, за Любовь”


(стр рук 549)

Я еж ли так, то шубитейку ты возьми
И Другу детства, передашь потом в пути
Не потеряет время он за зря
КО мне добраться не одна поди Заря

- “Коль позволяешь, я возьму ее с собой”
- “Кого?” кричит вдруг Рыжик - “И я с тобой!”
- “Да ни кого, а что? Вот шубитейка
Подай ка лучше мне, кору-скамейку”

Поставил, влез, достал Друга одежду.
Она любовию сияла, Верой и Надеждой

Рыжик завидя хрустальный гробик
А в нем, поюще-спящую, сопящую пчелу
Слегка потер, свой исполинский лобик
И лапками прижался к своему челу

Но, глаз один свой приоткрыв
Спросил: - “А кто ее убил?”
- “Никто! Мой Друг, ты не дрожи
Она вон спит, поет в тиши”


(стр рук 550)

Медовый Друг мой, ее часто забывал
Она печалилась, кручинилась, страдала
И не по имени его, а Волком называла,
Он осенью ее очаровал

В постельку бросив, с собой в дороги брал
Ну а теперь, и шубитейку здесь забыл
Поэтому верну, ну что, набрался сил?
Серый Коллоссс взглянувши на меня промолвил
- “Силы есть, а у тебя?”

И лапкой показал мне на Наяду
А сам сбежал вновь, Старца допрашать
Я помню, говорили старики “Надо понять”
Коль хочешь женщину, ты видеть, как награду

Она стояла, белоснежная фуфайка!
А шею укрывал высокий воротник
Под ним, пристегнутая в аккурат булавка
Сердечных тайн, оберег-тайник

Длинный рукав, до пят пола
Не шитый лыком, в ромб, сиял Репейник
НА снежно-белой ткани бытия
Степной, свободной, хулиган-затейник!


(стр рук 551)

Шиншилла что в тот час, меняла шубку
От зависти, покусывала губку
И молвила: - “Ваш кутюрье! Он, просто Бог”
Рыжик шепнул ей: - “Ты права, откуда слог?”

Она окинула его взором Шиншиллы
И со своей обновкой, придвинувшись к нему
Шепнула: - “В бору серебрянном, мы раньше жили
И слог, от мест тех, по сему”

Да выбежала, поклонившись Старцу
Куда? Не знаем. Дверь не видна была.
Смотрю! Наяда в шапке-непростужайке
Ушки в разлет, во лбу сверчок сидит
Словно Зайчиха, цвета бела, на лужайке
От счастья, прыгает, нам с Рыжиком кричит

- “Друзья! Нам в путь пора, ведь я уже готова
Мне так тепло, не мерзнет голова
И коли, к Старцу, не имеете вы слова
То мы прощаемся, и нам, увы пора!”


(стр рук 552)
И Руси каравай нам вынес, тот Старец
- “Вот дар хлебов от Матушки-Земли”
Смотрю, наш Рыжик в него тычет палец
Наяда ущипнув его, сказала: - “Подожди”

Взяла Священный дар Земли, Великой Руси
И поклонившись в ноги старику
Пломолвила в своей прозрачной грусти
- “Не обессудь. Испробую кусочек, а остальное воинам сберегу”

Наяду обнял древний Царь грибной
- “Боги хранят тебя, Царица!” молвил
- “Перед тобою, долг я свой, исполнил
Тебе решить, а есть ли за тобой!

И Рыжика застывшего, на руки подхватил
Для Мураша, ему оставил телогрейку
Да, до двери нас, незнакомой проводил,

И подарив веселый взгляд
Шепнул мне: - “Спички те, в воде горят”
Люстры тускнели, светлячки кружились
И подлетев к нему, все вместе испарились