Поречное

Косматые Ивы, дорогой, напомнят
Родные просторы, тоску навлекут.
Ты помнишь, как в детстве, те ивы
Узоры на пыльной дорожке, ветвями плели?
Текли ручейки и гусиная травка,
Была нам за место, для ног, рушника.
И бабушки руки, блаженннык ласки,
Дарили тепло и от бед берегли.
Калачики ели, и перья сжигали,
Курили солому, копируя дым,
И пили с колонки, единственной банкой,
Она же и рюмка ночная для всех.
И матные слыша, этажные трели,
Мы выросли в славных, послушных ребят.
Чего-то не ели, чего-то не смели.
И слезы глотая смотрели парад.
Мы знали, дедов тех, кто выжил,
Кто ведал.
Мы видели их без рук,
И без ног.
И сколько бы дед не молчал про Победу,
Он чувствовал кожей погибших солдат.
Не важно в какую они передрягу,
в какую беду угодили с лихвой.
И в эту войну, и наверное в былую,
Понятно, не каждый вернется домой.
Проходят столетия. Сменяя героев.
Не важно, в кольчуге или в голифе.
Служили солдаты Руси, да и служат!
Себя отдавая Отчизне-Стране!
Проедешь дорогой, да хоть с Ленинграда,
Что тихо и стойко держался в кольце.
Могилами павших, собъёшься со счета.
И вечный огонь в голове и душе!
Сейчас моя Суджа, Поречное, Хутор,
Запретная зона, разрушено все.
Земля эта знала не мало героев,
Вернётся ли жизнь в то родное село?

Могилами предков, земля дорога нам,
Деревьями, что сквозь всех них проросли.
А я, как поэт, ничего не сказала,
Как сладко поют в тех краях соловьи.
Какое раздолье, смотреть с сеновала,
(Или с чердака, где рассыпан был лук.)
На спелое поле, на черную пашню,
На ласточек в салки играющих вдруг.
Смотреть, как из гнезд их щебечат птенцами, без перьев головки-огромные рты.
Вернуться бы в прошлое, я бы рассказала, а мне б не поверили
Чьи то отцы.
Ведь Харьков и Курск, города побратимы, как Харьков и Курск может вдруг воевать?
Какие настали нелепые зимы.
Друг в друга два правнука будут стрелять?
Земля вся пропитана голодом, горем,
Пропитана пытками и воровством.
Но только лишь там, за святыми молитвами,
Чеснейшие люди пускали всех в дом.
Как жаль стариков, доживавших свое там.
И жаль молодеж, что уже не вернуть.
Но верится в лучшее, мне, все равно  ведь,
И хочется, в клуб наш пойти и гульнуть.
И хочется в церковь, к отцу Вячеславу.
На яблочный спас или сдвижение...
Зализывать раны, пока ещё рано,
Пока ещё надо осколки убрать.

Когда-то. Лето 2025г.