Двоеверие

      из недописанной поэмы

           Святки, Масленица, день Ивана Купалы -
           сегодняшние наши праздники, чьи корни в языческих временах.
           С принятием православия на Руси они всё же сохранились в народе,
           хотя и  обрели новый смысл,    
           приближенный к догматам официальной церкви.
           Это признаки двоеверия или, как его ещё называют,
           народного ("приземлённого" или "крестьянского") православия.

            I

Над простором седых лесов,
как века, облака нависли...
Я из рода Седых Волхвов,
что в слова облекали мысли.

Там - в краю полноводных рек,
объяснял я, как правильно жить:
людям мудрые речи рек,
по трудам чтоб была им сыть.

Чтоб народ мой сильнее стал,
отдавал я остатки сил
и на капище волховал -
негасимый огонь хранил.

Я сроднился с землёй своей,
только сила пришла сильней:
   
             II

Всё бы шло своей чередой,
но нас всех переломным днём
окропили другой водой,
окрестили другим огнём.

Прорицая сквозь тьму судьбу,
я хотел отвести беду
и языческой веры суть
в православие обернуть,

чтоб не род, а народ спасти,
крестный путь с ним сумел пройти:
путь от идола до креста -
от Перуна и до Христа.

            III

Окрестили огнём и водой
и назначили новое время...
Я однако остался живой,
потому что крестился со всеми.

Прошептал я Перуну "Прости!"
и прощенья просил у Сварога:
я бессмертье мечтал обрести
с новой верой в единого Бога.

И пытаясь забыть старину,
даже в самую страшную стужу,
как Дажьбог отмыкает весну,
отмыкал православию душу...

Я молитвами каждого дня
отгоняю печаль и тревоги.
Но глядят на меня из огня
не сгоревшие старые боги.

       IV

Крепка невидимая нить
в сети греховного искуса...
Я, приняв сердцем Иисуса,
своих богов не смог забыть.

И муки расставанья для,
не соглашаясь на подлоги
славянские родные боги
зовут, как Мать-Сыра Земля.

Я, часто каясь виновато
и изнуряя плоть постом,
как скоморох, шёл по канату
между Перуном и Христом.

Пусть ничего не получилось,
но было всё - восторг и страх...
Земля родная, сделай милость -
не отторгай мой грешный прах.

Чтоб под кладбищенскою глиной
в  сырой и непроглядной тьме
мне к свету прорасти рябиной,
чьи ягоды сластят к зиме.