Глава 11 прод 2

"Моё небесное светило, -
заговорил опять поэт, -
хоть ты смеёшься очень мило,
Полфунта брынзы на обед
с лепёшкой пополам, угодно?
А то глаза глядят голОдно
даже на этих муравьёв
что у чинара кореньёв
едят гурьбой сороконожку.
Садись Зухра, я в эту плошку
тебе кумыс налью, а я  … "

Найдя в бауле свой аяк,
Разлил целительный напиток
Из бурдюка, а брынзы слиток
Как бы помельче раскрошил
И на лепёшку положил;
А вот другую разорвавши,
Словно папирус, на клочки,
СподОбил ровно как строчкИ
Он рифмовал, стихи писавши. …
Вот снедь в желудках улеглась, -
Знать сервировка удалась.
А после сытного обеда
Часок-другой поспать не вредно.

Под вечер, как взошла  Луна,
Коней опять за удила
И дальше в путь, а сини горы
Всё меньше запленяли взоры:
Они уже не так близки;
Полей отдельные куски
Вдали межуются со степью.
Не стало дале и полей.
Колодцев нет и нет людей
С деепричастностию всею.
А птицы? Нет, не видно их.
Зухра молчит, Сайфи затих.

Обычная пустынь картина,
Где лета пышет середина.
Пустыня только лишь весной
Чарует зеленью в такырах
Пока ещё свежо и  сыро,
Сиротски грустною травой.
Цветы - всё боле одиноки,
Но друг от друга не далёки,
Колеблясь, дышат на ветру,
А жить то им, - я не совру, -
С десяток дней всего, а дале -
Их здесь как будто не видали.
Они умрут, но через год
Весна их снова позовёт.

Так они ехали дорогой
( скажу - не той где был Алчин )
Как будто б ветер оттащил
От мыса парусник убогой,
И он в открытые моря
Ушёл, земли родной не зря.
Подумать только: у поэта
Красиво пишущем стихи,
Воображение одето
В созвучья на конец строки,
( а что под носом у него
ему «до лампы» - хоть дермо …)
И чтО есть север, юг и запад?
Где солнце всходит - то восток, -
Это Сайфи не знать не мог;
А путешествуя в заплатах
Дырявой памяти, придёшь …
Ушли чуть в сторону, и что ж?
Терзать друг-дружку? Скоро будет
Аул. То времечко рассудит.