Жеребенок

По степи бескрайней и широкой,
По весеннему зеленому ковру,
Взмыленный весь мчался жеребенок,
Развивалась грива на ветру.

Он скакал отчаянно и резво,
Что срывалась пена изо рта.
Он дышал прерывисто и резко.
Он отстал вчера от табуна.

Он отстал вчера на водопое,
Заигрался с птицей на лугу.
И всю ночь без сна и без покоя
Он искал дорогу к табуну.

Он боялся? Нет, он не боялся.
Ведь, большая степь - родимый дом.
Просто жеребенок в нем один остался -
Дом пустой, когда нет мамы в нем.

Он скакал и не терял надежду,
Что сейчас найдет своих родных.
Вдруг ему наперерез, навстречу
Стая выскочила серых, злых.

С беспощадной злобой, с диким воем,
Предвкушая долгожданную еду,
Волчья стая всей своей гурьбой
Кинулась стремительно к нему.

Жеребенок на дыбы поднялся,
Развернулся и что было сил,
Яростнее ветра прочь помчался,
А вожак в отчаянии взвыл.

То была смертельная погоня -
Дикий голод против жажды жить.
По-над полем, над степным раздольем
Жеребенок несся во всю прыть.

Длинные мелькали быстро ноги,
Не осталось от усталости следа.
Сердце билось бешено в тревоге,
Вся надежда только на себя.

Сзади, грозной тучей нависая,
Лязгала клыками волчья рать.
А скакун бежал вовсю лягаясь,
Не желал без боя умирать.


Он боролся? Он отчаянно боролся,
Невзирая ни на боль и ни на страх.
А над ним сияло ярко солнце
И синело небо в облаках.

Превратиться он хотел бы в  птицу
И взлететь внезапно от земли.
Или в облаке пятнистом скрыться,
В том, что появилось впереди.

Он скорей стремглав туда помчался
И с волками на боках в него нырнул...
Облаком тем, к счастью, оказался
Весь большой, родной его табун.

Волчью стаю смяли аргамаки
И спасли лихого скакуна.
А над степью расцветали маки
И дышала радостно весна.