Бессмертие

Мне предрекли не знать седин,
Не видеть смертного порога.
Я буду вечностью храним,
Почти на равных с полубогом.

Смотреть, как движутся века,
Как рушатся и строят царства,
И как времён течёт река,
Не зная горя и лекарства.

Но в чём же радость, в чём же суть,
Когда ты провожаешь в землю
Всех тех, с кем начинал свой путь,
Их тихим голосам не внемля?

Любовь сгорает, словно лист,
Друзья уходят безвозвратно.
А ты, как зритель-идеалист,
Глядишь на сцену многократно.

В моей душе не тишина,
А гул имён, забытых миром.
В ней память, горькая до дна,
Становится моим кумиром.

Я помню каждую слезу,
И каждый шрам на сердце хрупком,
И гроздь обиды, как лозу,
И прячу в сердце одиноком.

Я видел, как из пустоты
Рождались новые кумиры,
И как потом сжигали мсты
Всё те же суетные миры.

Как человек, в своей гордыне,
Твердил про свет и про добро,
Но строил трон на паладине
И проливал на трон сребро.

И тело, что не знает тлен,
Что создано из прочной стали,
Лишь превратилось в вечный плен
Для духа, полного печали.

Душа устала, так устала
Смотреть на боль и круговерть,
Что одного бы лишь желала —
Познать обыкновенных смерть.

Так есть ли смысл в даре этом,
Что проклял мой бессонный век?
Бродить по выжженным планетам,
Уже почти не человек.

Когда любая в мире рана
Со временем находит лад,
Моя сочится постоянно,
Как непрерывный водопад.

Быть может, ценность жизни в том,
Чтоб вспыхнуть яркою кометой,
Построить и украсить дом,
И кануть в ласковое Лето?

Чем быть скалой, что бьёт прибой
Под небом серым и ненастным…
Ведь только смертный, сам не свой,
Способен быть на миг прекрасным.