Белые вороны
я, исчадье распродаж.
Ты — никто, и я — никто.
Вместе мы — почти пейзаж».
(Иосиф Бродский)
Ты врывалась ко мне из парадной, почти не млея,
И, увидев блокнот, говорила: «Прочти и точка!»
Я писал в нём про май, про деревню, хандру и змея,
Не забыв и тебя срисовать мимолётной строчкой.
Отходила на шаг, приближалась до губ касаний,
Одевалась во всё, что тебе не велела сырость.
Напевала таксисту: «Ямщик, запрягайте сани!»
И просила купить на Бассейной вина и сыра.
Говорила друзьям: «Если в Новгород – лучше в Нижний».
Из текущих времён не любила весну и лето.
Закрывала окно и за Бродским спускалась в книжный,
Тунеядство своё сочетая с судьбой поэта.
А потом мне шептала: «Стихи твои – тихий ужас!
Но прошу тебя, милый, побольше такого «страха»!»
Про таких утверждают: «Юродивой жить без мужа!»
Только снова, под утро, моя на тебе рубаха
Некрасиво сидит, и не делает жизнь нарядной,
И вообще ничего не меняет по воле рока.
Мы, по сути, никто, но спускаясь с тобой в парадной,
Понимаю, не зря нас Господь не забрал до срока,
Чтобы время слегка замирало в часах песочных,
Чтобы твой силуэт сохраняла моя квартира.
И пускай говорят: «Вот, чудные!» – я знаю точно –
Мы пейзажный мазок на размазанной кляксе мира.
27 августа 2025 г.
Антон Батанов
Свидетельство о публикации №125082705041