Часть третья - Рождение Россса

(стр рук 1)

И нам являлся таинственный узор
Оранжево-малиновый песок переплетался с узором изумруда
И я невольно задержал свой взор
Он на волнах Царицы был повсюду

Ложился филигранным, таинственным шрифтом
Плывя по кромке царицыной туники
И воды чистые, своим веретеном
Соткали письмена, меж слов мерцали лики.

Наяда пристально их взглядом обвела
Те говорили что-то, то по губам понятно
Как вдруг Царица руки подняла
И выросла она в тысячекратно
Стоя в межгорьях таинсвенного дна.

Где кроме рек, сплетающихся в косы
Несущих тайны, меж прозрачных гор
В которых восседали древние Тарусы
Ткали из вод песков, невиданный ковер.


(стр рук 2)

Когда закончат, поведаю о том
Кому это сокровище они веками ткали
Преданье было вскользь рассказано Котом
Как эти старцы, Русь-Матушку спасали.

Здесь кроме вод, песка, прозрацных гор в межгорьях
Кроме Наяды гигантской высоты
И кроме старцев, творящих не в затворьи
Стояли в тихом восхищении лишь мы.

Я все же заглянул, узнать где оказались
На древних картах межгорья не видать
Но вдруг внутри Земли, Галактика вращалась
А вот и старцы, вере своей верны.

Так значит Кот шепнул мне не напрасно
Что рядом с нашей Матушкой-Землей
Живет ее сестра, как слышим голос властный
- “Наяда! Долги лета! И кто это с тобой?”


(стр рук 3)

- “Наши Друзья! А значит твои тоже.
И разговор к тебе таежный есть.
С веками стала ты на матушку похожа.”
- “Твой комплимент, больше похож на месть

Только за что? Поведай мне Сестрица”
Все тот же голос в межгорьях вод шептал
- “Да не же, ты прекрасна! Бесстрашная Царица!
Денеб о тебе часто вспоминал.

И передал тебе он ключ от Истры
О том и разговор, моя душа”
- “От Истры значит! Так молви, но не быстро.
Все по порядку, рябью, не спеша”

И видим из межгорий вод выходит
Оранжево-малиновый песок вскружив
И поступью реки, к Царице Вод подходит
Своею красотой, фантазию сразив.


(стр рук 4)

Над горами, немыслимых высот
Сияло женское, тайных миров созданье.
Она была из изумрудных вод
Огромные глаза глубинных знаний.

Смотрели на Наяду, с нежностью сестры
А эти губы, отдельное сказанье.
В прозрачных горах, вдруг зажглись костры
Мельком увидел невидимых созданий.

Они мне в Атлантиде помогли
Рядом с Наядой, таинственная дева
А из межгорьев, к ним навстречу шли
Три белых Волка, у них глаза горели

Луной Серфитов, у каждого шесть лап
Неслышной поступью, еле песков касаясь
Межгорий вод Царица, рукою сделав знак
Наяду обняла, сказала улыбаясь


(стр рук 5)

- “Потомок Теленгитов, и ученик Богаров
Великий, юный воин, был в маги посвящен
Овцой проник на пастбище Бенгаров
Увиденным, был не на шутку удивлен.”

Три Волка постепенно приближались
К друг другу прикоснулись на задни лапы став
В невиданного Зверя превращались
Мне с Рыжиком, опомниться не дав

Стоял пред нами, мерцающим гигантом.
Прекрасный юноша, и Волка взгляд в глазах
И был он вровень Ягининым Атлантам
И передал Наяде, на словах

- “По твоей просьбе Нимфа, на Истре льды готовы
Мы все проверили возле родных брегов”
И более не проронив ни слова
Он превратился в огромных трех Волков.


(стр рук 6)

Скользнув по воздуху трое зверей умчались
В прозрачных горах, вижу, огонь пылал.
Турусы древние, Царицам улыбались
Один из них, вдруг Рыжика позвал
О чем они с Коллосссом совещались,
По возвращении, наш друг нам не сказал.

Но полон был великих начинаний
И постоянно в лапках апельсин вертел
Лесной, ворсистый добыватель знаний
Окольным взглядом на Цариц глядел

Царица Вод Межгорий прикоснулась
К оранжево-малиновым пескам
Да молвит Нае: - “Ты не обманулась.
Я жизнь бессмертную за юношу отдам”

Невидимое войско, что я, мельком приметил
К древним Турусам входя по одному
Неся в ладонях ледовитый ветер,
Перед кострами стали все в кругу.


(стр рук 7)

И руки вознеся, над огненною кромкой
Ветра отдали во власть древнейших сил.
Силу которых, приняли потомки.
Каждый из них колено преклонил.

А старцы ткали невиданный ковер
Пески и воды, меж собой сплетались
А юных магов, невиданный дозор
В достоинстве, с коленей поднимались.

А ледовитые ветра неслись в огне
И пики гор прозрачных засверкали
В межгорий вод, в таинственном веретене,
Все было так, как старцы предрекали.

Ветра и пламя! Неистовая сила!
На волю вырвались, по воле мудрецов.
Юной Галактикой, над головой кружили,
Вся в окружении, могучих звездных льдов,


(стр рук 8)

Наяда выдохнула: - “Благодарю Сестрица.
Будьте готовы, он жаждет лишь огня”
- “Да уж! Придется и тебе поторопиться.
Но коль вдруг вылезет, поможет Олия”

- “Твоей Галактике сестренка, время нужно.
А этим звездным Львам, им не дано терпеть”
- “О чем ты, милая? Не говори окружно.
Мы можем откровенными быть впредь”

- “Конечно можем. Львы долго ждать не станут.
То еж ли не найдешь быстрей себя,
Они укором пред тобой предстанут.
Созданья мудрецов, не тратят время зря”

Царица Чистых Вод насупив свои воды,
Смотрела на летящих Звездных Львов.
Коим терпение не ведомо по роду.
И пораженная размерами клыков,


(стр рук 9)

Еще раз обняла, Межгорий Вод Царицу.
Кручину свою выдохнув, на сколько было сил.
Но грусти повелитель, успел в ней притаиться.
Под сердцем лег, исчезнуть не спешил.

И из объятий сестру не отпуская.
Ная шепнула: - “Упрек твой приняла.
О как, Амаль, тебя я понимаю.
Но я свою любовь, века ждала.

Ты же сестрица знаешь, я вижу и предвижу
И чувствую вас всех, лишь одного его…
Сердце стучит, он рядом, но где и кто, не вижу.
К Пегасу не вернусь я ни за что!”

- “А кто тебя, скажи, заставить может?
Зевес не в праве. Гея? За тебя!
А может тебя Ная! что-то гложет?
Ты вспоминай, чистейших вод дитя!”


(стр рук 10)

Межгорий Вод Царица, в миг укрылась.
Сплетёны реки, вокруг нас кружат.
Наяда к старцам подойдя, им поклонилась.
Денеба свет! И Фонари горят.

Причудливы, не то что городские.
Парили в воздухе, свет кружевным дождем.
Его подбрасывали Феи крапивные
Шептали всем в округе: - “Мы вас не обожжем”

Стоим на ведомых дорожках.
Лишь Наяды и жителей сих мест.
А вдоль тропинок, везде растут лукошки
Из земляники - ягоды, кто хочет тот поест.

Я Рыжику кричу: - “Оставь одно лукошко!”
А зверь лесной. Вся мордочка в соку,
И ягодное чавканье: - “Я же совсем немножко!
Пчелинушку и Муруша лишь угощу”


(стр рук 11)

Мне Ная шепчет: - “Оставь, пусть насладятся.
Лукошки - Ягоды, к рассвету прорастут.
Их люди городские сторонятся
Совсем забыли, что на Земле живут”

Сей городок Ягиня подарила.
Для пионеров, тех знаменных лет,
И на века его заговорила.
И написав для города завет,

Поставила его у камских вод.
Любой мог приходить и в счастье погрузиться.
И пополнялся городок из года в год.
Кто приходил, тот у земли учился.

И повзрослев, брали с собой в дорогу.
Сеяли зерна по всей родной стране.
Всегда готовы прийти всем на подмогу.
И на родной, и на чужбинной стороне.


(стр рук 12)

Вы посмотрите, какая в нем природа!
Как обитатели его живут!
В единой вере! Руси святой, народы.
Златые души! Никогда не предадут!”

И с водной прытью, куда-то побежала
А серый Рыжик, с Пчелинушкой и Мурашом,
Сидели, любовались как речка протекала,
В которой Феи плескались голышом.

И так как у меня, земная Фея.
А взгляд то, отвести не так уж и легко!
Друзьям промолвил: - “Родилась идея!”
Они вдруг согласились, от сердца отлегло,

И мы направились, дорожки завитые,
Вдоль них рос зверобой - ромашек верный страж!
Из шляпок желудей, здесь были мостовые.
Рыжик помчался, их брать на абордаж.


(стр рук 13)

А я смотрел на красоту волшебных парков
В мерцании дождливых фонарей
Ночным и освежающим подарком
От этих милых, крапивенозных Фей!

С какою нежностью прижалась Липа к Клену
И как он робко шелестя листвой
Дарил в ночи ей, чувств сонмы
И пел тихонечко, словно морской прибой,
Оду, даренную Ягининой душой.

Тропинки вились кружевом Палеха
Федоскинскою россыпью росла вокруг трава
Спасая от ушибов летящие орехи
Неподалеку стояли терема.

А брёвнышки расписаны резьбою
На каждом видно, любовь к земле, и труд.
Здесь было царство веры и покоя.
Пред каждым теремом дремал уставший пруд.


(стр рук 14)

С янтарно-изумрудною водой
В которой лебедята подрастали
Любуясь в отражении собой.
А в камышах родители дремали.

Я глянул под ноги, там мох стонал уныло.
Ну не лететь же мне Шмелем над ним
Хотя и помню, как Боги говорили
“Мы можем все! Коль сердцем захотим”

Но вспомнил, что “в напрас не пользуй силы неба”
А по сему, ты, мох, прости, пройдусь, но босиком.
И сняв, мгновенно, удобные подковы
Я выдохнул и любовался городком

В парке парили диковинные чаши
Сплетенные, багульник с черемшой
Дарили жителям сироп ромаший
Он приготовлен был алтайскою Совой.


(стр рук 15)

Для тех, кому в ночи порой не спится.
Для тех, кто с небом ночью говорил
И мироздания познать стремился.
Тот подходил, взлетал, и зелье пил.

И парк заполнен был летящей детворою
Рядом счастливая, кружила мошкара
Здесь в сказочной Руси, все создано с душою.
Ягиней, ребятишками, Великим Богом Ра!

Рыжик уже парил среди детишек
Пчелинушка с любимым Мурашом
Копались дружно среди древних книжек
Укрытыми, из шишек шалашом.

Шалаш был не один, их тысячи парили
Из шишек, листьев Клена, из рыжих желудей
О храмах древних знаний, нам деды говорили
Когда нас обучали языку зверей!


(стр рук 16)

Я был заворожен голубкою летящей.
В этом волшебном парке, у чистых камских вод.
А городка Хранителем, был Филин везде зрящий.
Он спал на желтом дубе у городских ворот.

Голубка, вижу, вблизи латерн присела
Крапивенозных Фей крылами обняла
Дождей серебряных мерцающую шаль надела
И я увидел, что это Олия.

Не став мешать их девичьим беседам
Пошел в обход, через дремучий лес
Ступая по звериному, неведомому следу
В надежде, что Гигант, Ягинин давний друг.

И с каждым шагом я вырастал немного
И вот уже сравнялся с верхушками дубов
В ущельи из ветвей гнездо, а в нем берлога
А в той берлоге, дремали семь зверьков.


(стр рук 17)

Могущественных, маленьких созданий
Кормила молоком, Царицы - ночи, дочь.
О ней конечно же, я напишу сказанье.
Ей в третьей части придется нам помочь.

Не смел мечтать, что здесь ее увижу.
Кормящей матерью неведомых зверей.
И я застыв, склонился к ним пониже
Как слышу она шепчет: - “Дыши мой друг смелей”

Сермары еще спят, да и малы совсем.
Пусть силушку вселенных набирают
Минутку поедят, зевнут, и снова в дрем.
Не знал, что здесь Сермары подрастают.

- “Ни сном, ни духом, ни Рыжика чутьем
Да и о том, что ты зверей здесь кормишь
Таежных сумерек волшебным молоком”
- “Иди мой друг! И по пути все вспомнишь!”


(стр рук 18)

И улыбнувшись мне вчерашним сновиденьем
Которое не вспомнил в сказочных бегах
Вложила в мою память, чтоб не было сомненья
Что мы с Сермарами увидимся в горах.

В знак благодарности, ей кротко поклонился
И дальше зашагал, молчал дремучий луг.
Я человеческого роста становился
И с возвращением, не чувствуя недуг,
Вновь по следам Гиганта, в город устремился.

Узорчатые травы, мне ступни обнимали.
Янтарным светом след чудища мерцал.
Мои друзья, с детишками летали.
Мураш в улыбке оду сочинял.

Луг позади, стою пред городишком
Невиданного зверя след, и след простыл.
Я присмотрелся, вот пробежала мышка.
Стоит волчонок, и путь мне преградил.


(стр рук 19)

Серый босяк, в спокойствии зверином
Мне свою лапу на плечи положив
В миг стал могущественным Исполином
И до его уровня подняться предложил

Я помня “Силу звезд в напрас не расточать”
Взобрался по спине, залез ему на холку
А высота такая! В строке не описать.
Он от растерянности, я от страха, в миг умолкли.
Друг другу, было нам о чем сказать.

Я начал первым: - “Спустись мой друг на землю.
Если возможно, до уровня травы.
На высоте такой, речам твоим не внемлю.
И умоляю,быстрей меня спусти”

- “Мир вечной сказки, нас тем и восторгает”
Шептал Волчонок, спускаясь на траву.
- “В нем каждый видит то, что сам желает.
Слезай немедленно, я то я помогу”


(стр рук 20)

Я спрыгнув, улыбнулся глядя на волчонка
Спросил у стражника: - “Покажешь городок?”
Вдруг видим, перед нами, пушистою поземкой,
Кружился Рыжик, собрав орехов в прок,

Закинул в арбалет, Пчелинушка взжужжала.
- “Мураш! Ты их помой! Да в соты разложи!
Я битый час вчера харомы начищала.
Трудись родимый, а не ворожи.

Чем недоволен? С детишками летали.
Ты оду написал? Весной ее споешь.”
Глаза волчонка тихо хохотали
Вопросом к Мурашу: - “Ты с ней давно живешь? ”

- “Недавно познакомились, но жить с ней буду вечно.
Любовь Пчелинушки дана мне Богом Ра!
И время для меня уже не скоротечно”
- “Не скоротечно значит” ответила пчела.


(стр рук 21)

Закрыла дверцы, щеколду опустила,
Ночные будни поглотили Мураша.
- “Она его, Друзья! заворожила”
Шепнул нам Рыжик, на гусли не дыша.

Волчонок - стражник воздержавшись от вопроса,
С улыбкой понимания нас дальше пропустил.
Закрыл калитку, и глядя на Коллоссса.
Хрустальный желудь, ему в лапу положил.

- “Еж ли на пиках гор тебя настигнет стужа.
В лапках своих его быстрей сожми.
И службу он тебе тогда сослужит.
Дар здешних мастеров, от стражника прими”

Сказал и отвернулся, смотрел на детвору.
И не оглядываясь, он проводил нас лапкой.
А мы пошли гулять по городку,
Который был для нас пока загадкой!


(стр рук 22)

Построенный Ягиней, у камских берегов.
Сверкал в ночи узорами растений,
И музыкой волшебных песнопений.
Чистым источником священных детских снов.
И умовосторгающею красотой садов.

Они окутывали терема резные.
Схожий на печь Емели, трамвайчик пролетел.
Был без колес, оконца прорезные.
Застыв над кронами могучих древ,

В гнезда высаживал пернатую родню.
Ночные гости селились по жилищам.
Разбуженные родственники, гостям несли меню.
Крупу и семечки, в ночь червячки излишни.
Вдруг у театра, я заметил Олию.

Мы к ней вернемся друг, после театра.
Сей храм волшебств земных, не вправе пропустить
Вот обо всем другом, могу писать и завтра.
Театр сказочный я должен посетить.


(стр рук 23)

Он возвышался на янтарном диске
От диска до земли, спускались лепестки.
На них, гостей встречали Утки - гармонистки.
В пурпурных клювиках пшеницы колоски .

Сапфировые стебли, торжественно мерцали.
Подсвечивая храм игры сердец.
Где люди в замирании, полёты чувств вдыхали.
И шквал аплодисментов, был мастерству венец!

Тем, кто для Муз и Феба служат без остатка.
А что давали здесь, пока что я не знал.
Поэтому не станем утопать в догадках.
Третий звонок, еще не прозвучал.

Давайте мы, к театру поспешим
Стоящим верой зодчего на диске янтаря.
Сверкающим как звездная заря!
Зайдем во внутрь и лучше разглядим.


(стр рук 24)

Приблизились к нему, увидел все детали.
В каждой любовь души до ремесла.
Рябиновые листья из под его резца, волшебное творенье обвивали.
- “А малахит нам Кики принесла”

Увидя взгляд мой, Шмель - дирижер шепнул
- “Я десять тысяч листьев сам шлифовал крылами.
А на последнем, все-таки уснул.
Но к счастью, разбудил себя усами!

Я завершил венок, державший мир игры.
Вы прикоснитесь путники, к этой ажурной чаше.
В ней сила юная, всей сказочной Руси!
А сколько чувств таит, одно другого краше!

Мы ее ставили, из смальтовых песчинок.
А древний шрифт, всех театральных звезд,
Укладывали из серфитовых травинок.
Такой вот, межпланетный, театральный мост.”


(стр рук 25)

Поведав эти тайны, Шмель - дирижер умчался.
Я же, рассматривал шрифты древнейших звезд
Он то светил, то меркнул, а то переливался.
Не уж то, это первый межпланетный мост?

Я замирая, прикоснулся к стенам.
Песчинки смальты задрожали под рукой.
Вдруг свет в меня проник, он с детства был мне ведом.
Мы его брали кудрявой детворой.

В лесных театрах, что строил для нас Леший.
Как мы могли забыть те славные года?
 Не обобщаю, то я был, видно грешен.
Никто не запрещал, винить нужно себя.

Да! Этот свет, был свет воспоминаний.
Мы в третьей части, в детство заглянем.
Сейчас же, поспешим к спектаклю на свиданье.
И все внимание, к нему переведем.


(стр рук 26)

Пока Наяда к нам не воротилась,
Я медленно убрал ладони от стены,
Песчинки смальты тому не удивились.
И не испытывая никакой вины,

Искрились так же, излучая свет волшебный,
Чтоб годы детства, никто не забывал,
Чтобы всю жизнь, мы ему пели гимн хвалебный.
Как слышим вдруг, Мураш нам прошептал:

- “Вы посмотрите на эти капители,
Что держат купол, на своих плечах!
То превращаясь в каравеллы, то в качели!
В серфитовых танцуний на ветвях.

Как они кружатся по каемке чаши.
Эту поэзию, в душе я понесу.
Да посмотрите же! Они все краше, краше!
Сейчас залезу, и вблизи на них взгляну”


(стр рук 27)

- “Сейчас взглянешь!” Пчелинушка взжужжала!
И милого меж крыльев усадив,
Его до капителей - Фей помчала.
Бессмертья жалом, нежно закрепив.

Рыжик присел, прижав к щекам колени,
Глядя на купол из ягод - лгать не смей.
А он пурпурно - стыдливым ожерельем
Кружил над чашей, а тридцать лебедей,

Служили шпилем для купола театра
Поддерживая клювами, созвездье чувств родни!
Раз в сотню лет, лишь на восьмое марта,
Летели к Акинону, чтоб рассказать мечты.

То мне поведал жук - правдусказатель.
И показав нам потайную дверь,
Сказал с улыбкой: - “Если ты мечтатель,
Когда зайдешь, всему что видишь, верь!”


(стр рук 28)

И улетел! Пчелинушка спустилась
Мураш восторженно о Феях говорил
Как видим, потайная дверь открылась
Рыжик, конечно меня опередил.

И я поторопился, дверь быстро закрывалась.
Каким-то чудом, все ж успел зайти.
И вижу, лестница из лавров поднималась,
На ней сидели искусств Богатыри.

Лугов, полей, лесов, полесий, вдохновений,
Опушек лунных, посланных земле.
То были Боги перевоплощений.
Гаргулии несли букеты Олие.

Она парила, над сценою лисицей
Бурнасто-персиковый Ангел - Чародей.
То вдруг кружила Бабочкой - Царицей.
То дышащий огнем, уставший Змей,


(стр рук 29)

Взлетев над куполом, в Дельфинью превращалась.
Купаясь в волнах, что дарил ей Водолей.
И в каждой капельке, Гаргульей отражаясь
Кричала танцовщицам: - “Волшебницы! Смелей!”

Свирепым градом вдруг падала на сцену.
Увидя наши в ужасе глаза.
В миг превратилась в слезы Мельпомены.
Пчелинушка от восхищения жужжа,
Шепнула ей: - “Сыграй, души измену”
Трех бабочек перед собой держа.

Слова ее, до Олии взлетели.
Не все Мураш сумел перехватить.
А Олия, слезами Мельпомены
Показывая перевоплощенья прыть,

Слезным потоком, Богини всех трагедий,
Коснувшись сцены, лишь одной слезой
Вскружила в чаше, тысячи видений!
В них, души преданные, с болью вековой,


(стр рук 30)

Кружа над всеми, казанки держали
Те что Кащей веками выливал
Своей душою их пред нами согревали
Финала таинства никто не представлял.

И в чаще воцарилась тишина раздумий
Животный мир и люди, дыша одной волной,
Невольно вглядывались в лица Опекуний,
Спускающихся с купола, светящейся Совой.

Над оркестровой лужайкой опустилась,
И Феи доброты, ступая по цветам,
К сидящим зрителям любезно обратились
- “Хотите полетим по вашим снам?”

Те что забыли вы, а в них, души кусочки.
Они остались там, и каждый день растут.
Давно в деревья превратились их росточки.
И жизнь одинокую ведут,


(стр рук 31)

В бессмертной вере, что вы их навестите,
Порадуетесь высоте души
Обнимитесь, и в счастьи в жизнь влетите,
Мечтать, любить, и говорить в тиши.

К забытым снам нас понесли виденья.
Но я взлетая, успел взглянуть на зал.
Звери и люди, летели к сновиденьям,
Лечу в забытом сне, кто-то меня держал.

Лужайка из лукошек с акварелью.
Из кисточек, кистей, колышутся леса.
А надо мною, дремало Белозерье.
В нем улыбались родные мне глаза.
Их было много, кружились каруселью,
И в древний мир Алтая меня с собой неся,

Поставили перед могучим Кленом.
И я увидел сон забытый мной.
Там, где Медовый с молодым Вероном
Ухаживали за юной Олией.


(стр рук 32)

Своей души кусочек, в этом сне оставив
Вернулся в садик, на полдник был пирог
Проснувшийся мой друг, что-то бурчал картавив,
Раздался звонкий смех, и сон вспомнить не смог.

Так и прошли десятилетья в сказке быта.
И я конечно же не представлял друзья,
Что этот миг волшебный, никем был не забытый!
За исключением покорного слуги. Меня.

А Клен парил цветущим Исполином,
И лики наших предков, на зелени листвы.
Учителей великих, идущих по долинам,
Ухаживающих за тропинками в те сны.

Ты навещай порой их, друг сердечный.
В каждом из снов, душа твоя живет.
Горит в ней свет, неугасимый, вечный!
А сон, тобой забытый, растет, цветет и ждет!


(стр рук 33)

Визг Рыжика прервал сие виденье.
Вижу как зрители садятся по местам,
Еще летающие в забытых сновиденьях.
А Рыжик шепчет: - “Во веки не отдам!”

- “Кого?” спросил Мураш, глазенки протирая.
- “Бельченушку свою! Я знаю где она.”
- “Ведь ты ее нашел! Иль та была другая?”
- “Да не другая, та же!” - “Не уж то Олия?”

- “Все может быть. Ведь я ее не знаю.
Но, то что видел я, в забытом сне.
Там где души моей кусочек, проростая,
В тех снах далеких, поднял меня к Луне!

Я видел себя маленьким, грызущим,
Лесной орех, а дал его Денеб.
Богаров бригантины, свет до земли несущих.
И шепот Белочек “Грызи! Чтобы окреп””


(стр рук 34)

- “Так значит Рыжик, тебя еще с рожденья,
На этот путь избрали Небеса?
Придется к твоей шкурке, добавить оперенье.
Тогда уж точно, белочка твоя!”

Но серо-рыжий друг, сей истины не слышал.
Стены театра взглядом изучал.
И вдруг на сцену, какой-то старец вышел.
 Взгляд как у Лешего. Вдруг Олию позвал.

Видения исчезли, и слезы Мельпомены.
Взлетели ввысь, по стенам чаши мчась.
И в тайные шрифты, всех солнечных вселенных,
Своей волшебной силою вплетясь

Вдруг подняли театр, и закружили зал!
Старец позвал искусств Исполинов.
И купол опустив на чащу, нас помчал.
По звездным зарослям на этой бригантине!


(стр рук 35)

Чаша исчезла, все зрители летали.
Мы находились в галактике искусств.
Богиня Артемида, в сценической печали,
В своих ладонях, держа сей звездный куст,

Увидя Исполинов перевоплощенья,
Зверей с людьми, спустившихся к ней в дом,
Желающих попасть на представленье,
Чтоб взять забытых чувств перед сном.

Свой звездный куст, внезапно обронила.
Но все-таки успела всех поймать.
Своей любовью, нас в звезды превратила.
Дала возможность нам галактики создать.

И это чувство, друг мой, не опишешь
Скажу одно, что места там сполна!
И ежели душа твоя, любовью дышит
Твори галактики! На то нам жизнь дана!


(стр рук 36)

И видел я, как зрители театра,
По воле сказки, в звезды обратясь,
С любовью создавали галактики для завтра.
Волшебной песнею небес кружась.

-”И этот дар имеет, из нас каждый.
Желание! Желание добро творить.
Чтобы во всех мирах, взросли однажды,
Ваши галактики, чтоб детям свет дарить!”

Так нам шептали старцы - лицедеи.
И создавали с Артемидой щит.
Для юных звезд, чтоб колдуны не смели.
Коснуться снов, где свет любви царит.

И меж галактик, бабочкой летала
И всех поочередно обнимала
И первозданный облик нам даря ,
Всех в городок волшебный возвращала.
К театру лицедеев бытия!


(стр рук 37)

Мы приземлились, а нас заря встречала.
Театр превращался в спортивный детский зал.
В нем мать Аргута, детишек обучала
Искусствам выдержки, чтобы их дух крепчал.

Неподалеку, от зала выживанья,
Стояли кузни, мастерские - шалаши.
В кузнях ковались спицы для древнего вязанья,
Сердечных чувств, для молодой души.

Орлы и Ястребы летели в мастерские,
В тех шалашах, Ченгеров скульптора,
Горных ветров сыны лихие,
Хранящие гончарный круг века,

Встречали гордых птиц, принесших вод теченья,
С родимых мест, великих праотцов.
Показывали тайны гончарного круженья.
Мудрость природы, и преданность ветров.


(стр рук 38)

И буйных вод теченья, подхватив руками
Вращая круг гончарный, всей глубиной души,
И песнь горцев, сплетаясь с небесами.
Открыла мастерские - шалаши.
Мы наблюдали, как пред нашими глазами,
В волшебном городке, в таинственной тиши.

Теченья горных рек, в кувшины превращались.
И душу восторгающий узор
Где лики древних горцев, нас в тайны посвящали
Первых Ченгеров галактик гончаров!


(стр рук 39)

Кувшины мчались ввысь, и воды превращались,
В юные звезды, Денеб дарил свой свет.
И так в галактики, веками собирались.
В нашей вселенной, сто миллиардов лет,

Трудились древние Ченгеры-гончары
Из вод Наяды звезды создавая.
Для всех людей, бесценные дары!
Гончарный круг своей душой вращая!

А вот ученики, великих Теленгитов.
Непревзойденных звездных мудрецов.
Встречали юных приемников, Серфитов.
И те сойдя с коралловых Котов,

Своим друзьям почтенно поклонились.
Могучий Кедр открыл свои врата.
И мудрость юная в глубины устремилась.
Рыжик о чем-то расспрашивал Кота.


(стр рук 40)

А над могучим Кедром, электрошторм поднялся.
Безумство красок электрической волны,
Безбрежной радугой, над городком промчался.
Нам были силы новые даны,

Могучим деревом, что испокон веков,
Дарило новую энергию вселенных
Для тех, кто ее с верой взять готов.
Желало видимо, нас превратить в не ленных.

Великий Ра, дарил свое тепло.
Ученики к учителям своим бежали
- “Скажи Медовый! Куда нас занесло?”
- “В Великий Сказ Руси! Тебе же рассказали!

Когда-то здесь, Наяда детвору учила,
Великим тайнам чистых, пресных вод.
Княжна Яхиня, ее побег простила.
И верила веками, что Ная все поймет”


(стр рук 41)

Перед Богами, ее исповедь ты слышал.
В сей час перед детьми краснеет Зевса дочь.
Ты чувствуешь, как воды ее дышат?
А дети, как и Боги, казнят, чтобы помочь.

Но ты не смеешь осуждать Царицу.
Вы все, почувствовав неистовую страсть.
Тайком берете Зевса колесницу.
Несётесь в пропасть, а значит к Зевсу в пасть!

Себе придумав, что вы и есть те Боги.
Чужая боль в ваших сердцах молчит.
И открываются безбрежные дороги.
Богиня страсти, чары вам дарит!

И к Зевсу ластясь “Смотри! Ты их учитель.”
Но перед Земом, придется отвечать.
Так что, мой юный молний повелитель
Мы будем вечно, друг друга прикрывать.


(стр рук 42)

- “Так знать вина лежит на папочке Наяды,
За все предательства, от страсти роковой?
Ну еж ли так, Медовый! Мы все безбрежно рады.
И страсть мы назовем, не роковой,
А Феей мужества, подругой боевой!?”

Медовый вдруг закашлялся, пред нами опустилась,
Царица чистых вод, а с нею Олия.
Из бабочки вселенной, в миг в диву превратилась.
И тихо вымолвила: - “В сей час, Наяда зла!”

Царица же, обняв меня за шею,
Сказала глядя Медовому в глаза
- “Шутите обо мне.Сама пока не смею.
А об отце, не смейте, ему лишь Зем судья!”

- “Лишь Зем, лишь Зем!” вдруг слышим глас Зевеса.
- “Не уж то Бог Олимпа, не может страсть иметь?
Сколько полотен создано, и я, в каждой, с принцессой!”


(стр рук 43)

Фантазия художников дала мне шанс владеть!

Или на лоне, или то брег песчаный,
И облик, блик обольстителя, коварный!
И даже чувства дали, что б я не смел солгать.
Может художников, уместней обвинять?

Забыли силу мысли? Мы их тому учили.
Со злом, сильнейшие сумели совладать.
И если б не они, представьте где б мы были!
Молчите значит, готов напоминать”.

И глас его затих, лишь эхо громовержца,
Покатым смехом, над волшебным городком
- “А ведь художники! Великие умельцы,
Владеющие тайной женских снов!”

Дышать стало трудней, в обьятиях Царицы
Но передумала, и шею отпустив,
Мне лишь кивнула: - “Ты удалишь страницу”.
И в тот же миг, немного по остыв,
Промолвила: - “Кому ж такое снится?”


(стр рук 44)

И обняв Олию, спросила: - “И тебе?”
- “Ты подустала, Чистых Вод Царица!
О том поговорим наедине
Бери друзей. нам нужно торопиться.
Иль позабыла слово дано мне?”

А Ная слушала, не отрывая взгляда,
От трех мостов, парящих словно пух.
Вдруг Олия: - “Да что с тобой Наяда?”
- “Да здесь я, бабочка! Увидела подруг.

Вон приземляются! Там их мосты кружатся.”
- “Что за подруги? О ком ты говоришь?”
- “Ты все поймешь, а их нужно дождаться”
- “Царица! Все в порядке? А то ты вся кипишь!”

Мосты кружились в мягком свете, друг над другом.
Жидким металлом. лики и шрифты.
Матерья, Мистика, Теория. Три верные подруги.
С мостов сходили, держа звездные цветки.


(стр рук 45)

Царица - Мистика себе не изменяя,
То златым облаком спускалась, то росой.
То капельки, в волшебниц обращая,
Покрытых персиково - изумрудною листвой,

В миг превращала их в могучий Кедр.
И вдруг рассыпалась оранжевым песком.
И видим мы, как из глубинных недр.
К нам рвался Зубр, с огненным хвостом.

В песок распался выпрыгнув пред нами.
И закружившись, в Царицу превратясь..,
Да! Мистика, то женщина с плывущими глазами!
Творит все что захочет, а главное смеясь!

Материя в сей миг была чуть-чуть скромнее.
И твердый взгляд, что форме был подстать.
Голос Медового: - “Я, друг мой леденею!
От ее взгляда, хочется бежать!”


(стр рук 46)

Летящей поступью Теория спустилась.
В изяществе движений, светилось: - “Я права!”
Сестры Наяде, учтиво поклонились
- “Здравствуй Наяда! Зачем ты нас звала?”

Я наблюдал, как Олия смотрела,
Что скажет им Царица Чистых Вод
Наяда улыбаясь: - “Материя! Ты в теле.
А вот Теория, гляжу наоборот.”

Царица - Мистика, сестренок обнимая
Нае шепнула: - “А в том. твоя вина!
Они Емелюшкину догму отрицают.
Что ты присутствуешь во всех, во всем, всегда.”

Наяда вспенилась: - “Затем и пригласила!
Девченки, родненькие! Довольно упрекать!
Я у детей здесь прощения просила.
А также шанс второй мне даровать”


(стр рук 47)

- “Как вижу, дали!” Мистика сказала.
Бассейн звездный, построила в сей час?
А эти перлогранные Маралы,
Несущиеся с твоей волною в пляс?

Не уж то, это Феи Акинона?”
- “Они, родимые! Всегда дадут совет.
До полнолуния! Покамест, нет Верона.”
- “Так знать Верон, здесь за тебя несет ответ?”

Смеялись в одногласье три девицы.
Наяда облила сестриц водой.
Теория, Материя и Мистика - Царица,
Бросились к ней: - “Куда бежишь? Постой!”

Догнав подругу, в обруч заключили
Схватившись за руки, обняв Царицу Вод.
Из нее, замок водный сотворили.
Поставили трех Гарпий у ворот!
И говорить с Наядой запретили!


(стр рук 48)

Они кружили плавно, над водным замком Наи
Сквозь воды чистые мерцал прекрасный лик.
А сестры, выше замок поднимали
Вот за спиной у ней стоит старик.

Наяду обнял и в миг с ней испарился.
А водный замок кипел буйной волной.
Бессмертный дух Богаров появился.
С Волчицей Звездной - верною слугой!

В том городке все видели, что в небе происходит.
Никто не перешептывался, все шли своим путем.
Они вернулись, Наяда в замок входит,
С очень знакомым, могучим стариком.

Открыл глаза, свеченье! Вижу воды.
Мы внутри замка, Медовый, Рыжик здесь.
И завораживающий аромат природы.
Бескрайних далей, таинственная смесь.


(стр рук 49)

А в этих далях, города стояли.
Здесь тоже до планет, можно рукой подать.
И Гарлентары древние летали,
Те были созданы, чтоб предков охранять.

А города здесь были из кораллов,
И из каких-то редких минералов.
Стояли на лучах серфитовой Луны
Вокруг огромной, Лешего Сосны.

Это она! Спутать ее не смею.
И вновь я вижу, Леший не так уж прост.
Когда-нибудь спросить его посмею.
Ооо! Попрошу пиджак примерить на свой рост.

Старец смотрел на нас, воды быстрей кружились.
Он молвил тихо, вдаль городов смотря
- “Дочурки Бога Физики, для встречи потрудились
Да! Видимо,их Ная позвала не зря!”


(стр рук 50)

Златые брови старца спокойно возлегали
Над ясными глазами бездонной глубины.
Точеный лик без одного изъяна.
короткая щетина в обьятьях седины,
Губы в улыбке таинство держали.

Еще не сказанных, каких-то важных слов.
А кудри звездные, на плечи ниспадали,
Светясь священной памятью великих праотцов,
Которые в пути своем, тайны небес познали,
И поделиться ими, каждый из них готов,

С теми “Великими!” Кто по наитью верят,
Что обезьянья кровь, веками в нас течет.
И глубину души, медной монетой мерят.
В бесовской вере “А вдруг их пронесет”

И пленница своих же вод - Наяда!
Серебряному старцу молвила: - “Не зря!
Давайка Светогран, пройдемся мы по Граду
Я покажу сейчас, зачем тебя звала!”



Продолжение следует...
Печатаем