Дачный гербарий

На выцветших обоях, где Амур
Стрелу утратив, целился в пиона
Бумажный куст, - лепился абажур,
Зелёный, словно крылья фаэтона.
И пыль его в бахромчатой тени,
Как звёздная пыльца иных галактик,
Кружилась, в косом солнечном копье,
Что в щель вонзал полуденный прагматик.

На веранде в радужных разводах
Стекла оконного, где муха билась вяло,
Мир внешний, преломляясь в этих водах
Хрустальных, странно форму изменял.
Сирени гроздь казалась виноградом
Лиловым, неземным, и старый клён
Стоял, как затонувшая наяда,
В зелёный, тайный сумрак погружён.


И в скрипе половицы, в терпком духе
Сухих букетов, в трещинке на чашке,
Таился целый мир, доступный слуху
И глазу, будто знаки на бумаге.
Забытый томик в шёлковом узоре,
Где на полях оставлен вензель тонкий —
Как след моллюска на прибрежном взморье,
Как эхо смеха чистого и звонкого.



И запах нафталина из комода
Сплетался с ароматом пастилы,
И вся былая ветхая порода
Предметов, что для службы не милы,
Но для души хранят тепло и трепет,
Вела немой, подробный разговор.
Их тихий, еле слышный, внятный лепет
Ловил мой слух, как любопытный вор.

А память собирают эти крохи —
Стеклярус, веер, вышитый платок, —
Сшивает лоскуты одной эпохи
В причудливый, узорчатый поток.
И в этом хламе, в этой паутине —
Найдёшь порой сокровища ценней,
Чем блеск держав, — лишь отблеск на картине
Давно ушедших, но бессмертный дней.