Рефлексия. Глава 3. Здравствуй, фтизиатр

Глава 3. Здравствуй, фтизиатр.

Здравствуй, фтизиатр. Врач не Анькин. Не с её участка. Пока Анька проходила квест, попутно проходя по другим врачам, ведь подготовку к школе никто не отменял, врач с её участка ушёл в отпуск. Ну хоть у кого-то есть отпуск. А за это время Анька успела уехать не в ту сторону, опаздывая и перепутав остановки. Два раза перезаписывалась к стоматологу, ведь сначала уехала с ребенком не туда, а затем ребенок и вовсе заболел.

Лето, Питер, +33. Вы когда-нибудь видели, чтобы в Питере 3 недели держалась температура +27- +33? Вот и Анька была в шоке. В шоке и в полном раздрае, потому что мозг от жары плавился и отказывался работать и думать. А думать то надо. Иначе что? Иначе приходишь не на ту остановку и едешь не туда. Да и ребенок умудрился заболеть перед походом к неврологу и слечь с температурой +39. А к неврологу запись на 2 недели вперед. И Анька еще долго не сможет записаться к нему. Какого лешего?!

Здравствуй, фтизиатр. Анька тут отвлеклась ненадолго, но сумбур в её голове - это норма. Она по-другому мыслить не умеет. Вечный вихрь из мыслей. Хаос, который ни при каких обстоятельствах не хочет укладываться на полки. Не хочет складываться в коробки. А если и сложится, то ненадолго. Надолго хаос удержать невозможно, на то он и бунтарь чтобы не слушать свою хозяйку. А то, что у Аньки биполярочка и в ней живут сразу множество субличностей, я вообще молчу. Может когда-нибудь расскажу, но это будет другая история.

Здравствуй, фтизиатр. Доехали Анька с дочкой до тубдиспансера, наконец-то. Все документы с собой, лежат все бумажки в черной папочке. Вот и регистратура. Возьмите талон в терминале – гласит надпись на бумаге при входе. Ну что ж, как скажете. Два окна. Мама и взрослая дочь стоят у одного.
«А почему второе окно не вызывает?! Какого лешего?» - возмущалась про себя Анька. Она то опаздывает. Снова. Вовремя прийти? Ха. Подошла к окошку, послали с формулировкой – Вас вызовут.

«А когда вызовут? Можно как-то быстрее, ну? Время то идет. Ну сколько можно? Почему одну пару обслуживают два окна? Почему эта парочка из одного окна перешла в другое окно? Почему освободившееся окно не вызывает следующего? Они что сразу оба обслуживают одну парочку? А не жирно им?! Передо мной еще молодой парень. Да твою ж налево. Да вызывайте, ну же. Я ж опоздаю!» - рефлексировала Анька.

Очередь дошла и до неё. И сто лет пройти не успело. Славно.
Отдав все бумажки, Анька продолжила рефлексировать – «Боже как же долго! Время даже еще есть. Обалдеть. Еще 7 минут до приема. Тётя, ну быстрее, молю. 7 минут. Еще Вика не может постоять на месте спокойно. Да сядь ты посиди. Ну что ты виснешь на стойке? Вот в кого она такая неугомонная?! Ах, да, в меня. И как моя мама со мной справлялась? У меня нет сил уже. Откуда в ней столько энергии? 6 минут. Ну быстрее! 5 минут. 4 минуты. Да твою ж налево! Быстрее женщина! Ну наконец-то! Успеваем!».

В кабинете фтизиатра звучат слова – Диаскинтест, рентген, поставим на учёт. Врач говорит медленно как будто Анька умолишённая. Заходит другой врач и тут фтизиатр начинает нормально общаться. Врач уходит, и фтизиатр снова говорит с Анькой, как с умолишённой. Серьезно?

Миллион мыслей, но больше страха. Поставим на учёт - проносится отголоском в голове.
«На учёт. На учёт. На учёт.»

Прошло 5 дней, прививка Диаскинтест сделана, рентген выполнен и Анька стоит у кабинета фтизиатра ожидая приговор.

Зашла в кабинет, присела.
Вика не может найти себе места - то сядет, то встанет, то ляжет на кушетку.
Анька мечется в голове.

«Всё хорошо. Проба Диаскинтест отрицательная, снимок чистенький. На учёт ставить не буду. Можете продолжить делать прививки» - вытаскивая гвоздь из крышки гроба, произнесла фтизиатр.

Фанфары, салют. Стоп рефлексия. Вот оно счастье.

«А я говорила? Я говорила! Ну нет у неё тубика! Это невозможно! Вы её видели? Нет ни слабости, ни других признаков! Да она на месте усидеть не может! Фууууух» - пронёсся очередной вихрь в голове Аньки.


Эпилог

«А если они не ответят?! А если никогда?! Для чего я пишу? Зачем? Зачем было столько вложено в написание музыки и записи вокала? Зачем я создавала эти песни? Отстой. Всё отстой! Треки отстой! Они никому не нужны! И я не талантливая! Да кому нужен автор стихов? Хорошо пишешь?! А ты в этом уверена?! Кто сказал, что ты хорошо пишешь? Родные и друзья? Не показатель. Вообще».

Продюсер-композитор, которому Анька отправляла свои работы прочитал сообщения и ничего не ответил. Куча лейблов, которым она писала - молчат. Артисты и их менеджеры не отвечают. Десятки книжных издательств не дали никакой обратной связи. Везде стена.

«Да кому нужен обычный автор стихов?! Никому!» - рефлексировала, бившись в истерике и обливаясь слезами Анька.

Второй год она пытается пробиться хоть куда-то, да никто её не видит. Она для всех невидимка. От этого и слёзы на щеках. От этого боль в груди. Удушающая боль. Она задыхается в той жизни, в которой сейчас, хоть и продолжает её жить. Ей хочется летать. Хочется писать и творить. Хочется, чтобы её песенные стихи пели миллионы. Хочется быть автором с Именем. Да не получается. Приходится жить в том мире, что сейчас и задыхаться. И рефлексировать, рефлексировать, рефлексировать.