Дед Миша

…Так это было всё просто, по-домашнему тепло, уютно, честно… Жизнь распространялась с неумолимой скоростью, заполняя собой пространство — от одиноко и задорно колышущегося золотистого колоска посреди огромного ароматного поля, где-то за плетённым из молодой лозы забором, до необъятных высот небес, посреди которого тотчас зажигались яркие звёзды, словно маленькие фонарики. Они напоминали нам — людям — о мимолётности мгновения, о том необозримом, но таком значимо важном, о простых, маленьких радостях.
Дед Миша тем временем уже закончил разливать ароматное молоко по деревянным расписным кружкам, что, вероятнее всего, ему достались по наследству от какой-нибудь прабабки-травницы, и, взглянув на нас в упор, промолвил:
— Благодать…
Его веки зажмурились от удовольствия, а лицо было окутано спокойствием, облачённым в лёгкую улыбку с ноткой доброты, когда он вдыхал аромат от свежескошенной травы, заботливо припасённой неподалёку, вперемешку с прохладным, ласковым майским ветерком.
От него исходил такой свет, словно миллионы зарниц сплелись воедино, освещая собой не только нашу планету, но и весь необъятный космос, придавая ему особого шарма и сияния… Складывалось ощущение, что он и есть — любовь: милосердная, бескорыстная, безусловная…
Старик легонько потрепал по голове своего друга — уже явно немолодого, но вполне ещё весёлого и бодрого пса по кличке Снег.
Если вдруг вы решили, что Снег был белого цвета, что само по себе является вполне логичным и здравым, то, возможно, я смогу вас удивить, сказав, что Снег имеет чёрный окрас, а имя своё получил в награду вместе со спасённой жизнью — в тот час, когда Михаил обнаружил его одиноко, но преданно сидящим около небольшой ели. Он был настолько мал, что виднелись лишь его уши, торчащие из-за сугроба, забавно колышась от ветра.
Дядя Миша, тогда ещё сильный, зрелый мужчина (впрочем, он и сейчас не был слаб, несмотря на свой возраст), ловко подхватил его на руки, быстро укутывая щенка в свой шерстяной шарф, чтобы не простудился.
— Кто же так с тобой поступил? — спрашивал он задремавшего от усталости и пригревшегося на его руках пёсика. — Верно говорят: «Кто духом слаб — у того животное в опале», — продолжал он уже сам себе, ускоряя шаг.
— Так вы поэтому его и прозвали Снег? Потому что нашли его зимой? — перебил его Сашка.
— Ааа, да неет… — отмахнулся дедушка, улыбаясь. — Тогда снега навалило за ночь, прошла метель, свет везде погас, да потом починили. Я, было дело, решил снежок для людей расчистить, встал раненько поутру, да и подумал: станут детки в школу идти, да взрослые — на работу, а тропинки-то все и завалены… Ну, взял я лопату, да и отправился… Так что, если бы не снег… — он рассмеялся. — С тех пор они не расставались.
— Ну как вам моя яблонька? А мёд, мёд понравился? Правда хорош? Пчёлки мои — трудяжки, всё летают, а время позднее… Да и как не летать… — протянул он задумчиво, устремляя взгляд куда-то вдаль.
— Бегите, детки, бегите, я Зорьку попрошу — она вас и проводит, — поторапливал он нас, вручая корзину с домашними гостинцами: ягодами, орехами да маслом.
Мы уж и забыли и о проколотой шине, и об инструменте, который мы пришли попросить в первый встретившийся на нашем пути небольшой, но ухоженный домик.
Позже, когда мы благополучно выезжали на асфальтированную проезжую часть, на пути нам встретилась женщина, просто так, из любопытства, спросившая, у кого мы гостили.
Услышав наш краткий рассказ, она улыбнулась и промолвила:
— Три года как его нет, а всё помогает… Не зря, значит, храм этот строили…
Мы совсем опешили:
— Какой храм, бабушка?
— Храм Архангела Михаила. Воооон там, — указала она рукой в ту сторону, где ещё минуту назад, казалось, стоял дом деда Миши.
С того момента, как мы вошли к нему во двор, прошло семь минут.


26.08.2025