Диалог трёх старых дев

Федерико Гарсиа Лорка

(Из пьесы-поэмы «Незамужняя донья Росита или Язык цветов», 1934)

Мать, отведи меня в поле
видеть с лучами рассвета,
как распахнутся бутоны,
как растревожатся ветви.

Тысячи тайн для влюблённых
поле цветами раскроет.
Выдаст родник говорливый,
что соловьи утаили.

Кровь у раскрывшейся розы
нежностью манит и жаром
так, что роса, перегревшись,
прячется. Лижет и лижет
бриз алый след от ожога.
Роза раскрыта для неба.
Ах, как гордячка сияет!
«Взор мой к тебе лишь прикован», -
преданно шепчет подсолнух.
«Не для тебя я при жизни!» -
грубо бросает базилик.
Робостью пахнет фиалка.
Холодом - белая роза.

Верность в мотиве жасмина.
Страстность в пожаре гвоздики.
Горечь в цветах гиацинта.
Боль в лепестках пассифлоры.

Льёт одуванчик презренье,
Лилии дарят надежду.
В стане друзей тубероза.
И пассифлора с ней рядом.

Ждёт колыбель в каприфоли.
Смотрит бесстрастно бессмертник.
В этом цветке для ленивых
чудится запах могилы.

Ты торжествуешь, а воздух
плачет, венок омывая.

Но к откровенности розы
вечер уже подбирался.
Шёпот печального снега
бременем падал на ветви.

И, когда тени вернулись,
и соловей разошёлся,
роза совсем помертвела,
стала седая от горя.

А, когда ночь опустилась,
в рог серебристый играя,
ветры дремали, обнявшись,
в горных далёких ложбинах,

роза осыпалась, плача -
где ты, хрустальность рассвета?
Ей в волосах твоих пели
души цветов обречённых.

Прячут соцветья кинжалы,
воду таят или пламя.
Дарит язык свой влюблённым
это цветочное  племя.

Ревность проси у мимозы.
Холодность у георгина.
Вздохи ищи у жасмина.
У бальзамина - улыбку.

Ненависть - это цвет жёлтый.
Красный - безудержность страсти.
Белый - помолвка и свадьба.
В синем читается саван.

Мать, отведи меня в поле
видеть с лучами рассвета,
как распахнутся бутоны,
как растревожатся ветви.

Перевод с испанского