Память сердца

Среди заснеженного леса
Не счесть заброшенных могил,
Где жертв совдеповского беса
Сосновый бор похоронил.

И до сих пор лишь волки знают
Все тропы смертного жнивья,
Да ветры северные бают
О тех забытых, что и я

Узнала некогда от деда, -
Не детским разумом понять,
Лишь книжки тонкие изведав,
Почто легла такая рать

Под землю в братские могилы
Без катаклизмов, без войны.
Неужто их сгубила сила
И воля дикая шпаны?

Чем люди прогневили власти
Из кровожадных упырей?
Ещё я верила отчасти
В невинность родины моей…

Но вере этой вышли сроки,
Опять кружится карусель
Той самой каторжной мороки,
Нигде не слыханной досель.

Опять посадки лишь за слово,
Пока нет казней, но грядут
Дни, беспощадны и суровы.
Их снова «ложью» назовут,

Сдувая пыль с кровавых будней,
И величая палачей?
Опять земля могилой будет,
Иль станет подлинно ничьей,

Когда придут сюда народы
Из дальних стран? Прервётся нить,
И память будет хороводы
Над бездной вымысла водить?

Уже теперь никто не верит
В кровавый сон далёких лет,
Где люди были, словно звери,
Где был владыкой пистолет…

Здесь вновь рябой истлевший гений
На пьедесталы возведён,
И нет иных в России мнений,
Что «прав и праведен» был он.

А если будут нестыковки
И скажет «нет» какой-то лох,
То вновь зарядятся винтовки,
И примет кости Сандармох,

И Назино воскреснет зримо,
И Соловки среди озёр
Всех недовольных нежно примут
И завершат ненужный спор.

Заведено так изначально
Среди опричной гопоты, -
Дурак ты, если я начальник.
Законы логики просты:

Здесь самый сильный искуситель -
Зелёный рублик, ради благ
Любой дорвавшийся правитель
Воздвигнет заново ГУЛАГ.