Сеанс психотерапии 3

Современная или, лучше сказать, западная психология различает в человеке три фундаментальные психологические потребности: в принадлежности, автономности и компетенции. Та или иная потребность может быть более или менее ярко выражена, но каждая из них составляет неизбывную часть психики.

Что касается первых двух потребностей, которые можно более онтологично, на буддистский лад обозначить как тягу к небытию и тягу к бытию — здесь бытие и небытие понимаются как ощущение либо утрата своей индивидуальности, своего "я" — наличие этих потребностей настолько очевидно, что как бы не требуются особые пояснения.

Потребность же в компетенции, с моей точки зрения, не настолько глубока и самостоятельна, чтобы ставить её в один ряд с первыми двумя. Скорее, е; можно рассматривать как аспект тяги к бытию, сообщающий "я" чувство своего достоинства или свершённости. Что же касается тяги к небытию, она будет означать  стремление "я" прекратить своё существование как дискретной единицы, иными словами, раствориться – в любимом ли деле, страсти, человеке, толпе или, может, Боге.

Хотя потребность в компетенции на поверку оказывается не такой уж фундаментальной, попытка найти в психике какую-то третью глубинную потребность помимо тяги к небытию и бытию имеет под собой, на мой взгляд, более твёрдые основания, чем присловутая любовь Бога к троице. Западная психология старается не оперировать категориями божественности, в связи с чем потребность в компетенции оказалась наиболее подходящей заменой более зыбкой и эфемерной потребности... в духовном росте. Об этой потребности, хотя она и самая глубинная, нельзя говорить как о фундаментальной в том смысле, что она свойственна только душе, неотягощённой "эксцессами" небытия и бытия, т.е. какой-то низкой страстности, косности и/или неоформленности с одной стороны и чрезмерной обособленности, хладности, жестокости — с другой. Иными словами, потребность в духовном росте, в отличие от других потребностей, может как бы иссякнуть или "затуманиться".

Что сообщает душе потребность в духовном росте? Помимо всего прочего — чувство меры между небытием и бытием: когда умаляться, а когда увеличиваться, когда всецело отдаваться страсти или некоему потоку, а когда проявлять самоконтроль и осмотрительность. Когда собирать камни, а когда их разбрасывать. И т.д. и т.п.

В китайской культуре, к примеру, одухотворённую, соразмеренную тягу к бытию выражал Конфуций, к небытию — Лао Цзы.

Если взять ещё шире, мужчины, вестники бытия, и женщины, вестницы небытия, объединяются не только для продолжения рода, но и для какой-то более глубинной алхимии, ради чего-то третьего, сокровенного.

Вот вам и три орешка для Золушки.

2023