заклятие о вещах, открывающихся не тому

И колокол загудел, позвав не живых, а сны,
и сны ответили, явив не лица, а тени,
и окно распахнулось, впустив не свет, а тени,
и тени протянулись, скрыв не комнату, но дыхание,
и зеркало помутнело не от дыхания, а от времени,
и время застыло, словно снулая рыба,
и река потекла, омывая не рыбу, а воспоминание,
и воспоминание испарилось, оставив не образ, а соль,
и хлынул дождь, смывая не соль, а тоску,
и тоска развеялась, оставив не пепел, а путь,
и мост протянулся, не через путь, а через разлуку,
и разлука смолкла, храня не пустоту, а память,
и башня поднялась, для защиты не памяти, но равновесия,
и равновесие обрушилось, разбив не камни, а судьбы,
и сердце отворилось, впустив не судьбы, а странствие,
и странствие окончилось – не на пристани, а у двери,
и дверь захлопнулась, заперев твоё имя,
и имя исчезло, обернувшись не словом, а дыханием,
и раскрылось письмо, не для дыхания, но для ветра,
и ветер унёс его: не в дорогу, а в забвение,
и вспыхнула память, приняв не забвение, а образ,
и образ остался, пронзив не сердце, а тьму,
и звезда погасла, оставив не тьму, а музыку,
и музыка стихла, возродив не звук, а молчание,
и качнулось молчание, убаюкав не младенца, а бога,
и воздвигся храм, почитавший не бога, а забытьё,
и забытьё свершилось, оставив не прах, а вечность,
и башмак истёрся, пройдя не вечность, а судьбу,
и судьба смолкла, оставив не путь, а придорожную траву,
и сад зашумел, вырастив не траву, а шёпот,
и шёпот затих, оставив не эхо, а дыхание,
и кувшин разбился, пролив не дыхание, а голос,
и голос стих, оставив не эхо, а соль,
и снег упал, прикрыв не соль, а сердце,
и сердце замерло, сохранив не кровь, а ожидание,
и фонарь зажёгся, озарив не ожидание, а тоску,
и тоска дрогнула, оставив не ночь, а отражение,
и башня рухнула, обрушив не отражение, а память,
и память смолкла, явив не былое, а прах,
и книга закрылась, сохранив не прах, а тень руки,
и тень руки совершила не жест, а дыхание,
и дыхание вернулось, пробудив не тело, а сны,
и сны ответили, явив не лица, а тени,
и тени протянулись, скрыв не комнату, но дыхание.