Сплин. Шарль Бодлер

Spleen (II)

Charles Baudelaire

J'ai plus de souvenirs que si j'avais mille ans.

Un gros meuble ; tiroirs encombr; de bilans,
De vers, de billets doux, de proc;s, de romances,
Avec de lourds cheveux roul;s dans des quittances,
Cache moins de secrets que mon triste cerveau.
C'est une pyramide, un immense caveau,
Qui contient plus de morts que la fosse commune.
- Je suis un cimeti;re abhorr; de la lune,
O; comme des remords se tra;nent de longs vers
Qui s'acharnent toujours sur mes morts les plus chers.
Je suis un vieux boudoir plein de roses fan;es,
O; g;t tout un fouillis de modes surann;es,
O; les pastels plaintifs et les p;les Boucher
Seuls, respirent l'odeur d'un flacon d;bouch;.

Rien n';gale en longueur les boiteuses journ;es,
Quand sous les lourds flocons des neigeuses ann;es
L'ennui, fruit de la morne incuriosit;,
Prend les proportions de l'immortalit;.
- D;sormais tu n'es plus, ; mati;re vivante!
Qu'un granit entour; d'une vague ;pouvante,
Assoupi dans le fond d'un Sahara brumeux;
Un vieux sphinx ignor; du monde insoucieux,
Oubli; sur la carte, et dont l'humeur farouche
Ne chante qu'aux rayons du soleil qui se couche.

***

Сплин (II).
Шарль Бодлер.
Вольный перевод.



В моей души архивах - память  древних,
Как будто прожил тысячу веков.
В чертогах мозга, в тайниках безбрежных -
Пыль фолиантов в миллион томов.

Там, в лабиринтах памяти глубоких,
И письма, и стихи, и строки дневников,
Как в древнем склепе, полном мертвецов,
Где каждый призрак - жертва битв жестоких.

Я - кладбище души, где кости тлеют,
Съедая память дорогих людей,
И розы мертвые во тьме аллеи,
Как отблеск радости прошедших дней.

Дни тянутся, хромая, бесконечно,
И скука, словно снег, ложится на года.
Материя живая быстротечно
Уходит в небыль, в завтра, в никуда.

Лишь сфинкс в пустыне дремлет величаво,
Гранит хранит свой древний вечный страх,
В лучах заката, словно чадо славы,
Поёт о времени, что не вернуть никак.

***

Сплин (II)
Шарль Бодлер
Перевод в прозе.


У меня больше воспоминаний, чем если бы мне было тысяча лет.

Большой комод, заваленный балансовыми ведомостями,
Стихами, любовными письмами, судебными исками, романами,
С тяжёлыми волосами, завёрнутыми в квитанции,
Скрывает меньше тайн, чем мой печальный мозг.
Это пирамида, огромный склеп,
В котором больше трупов, чем в общей могиле.
- Я - кладбище, ненавистное луне,
Где, словно раскаяние, ползают черви
Вечно, неумолимо по моим самым дорогим покойникам.
Я - старый будуар, полный увядших роз,
Где лежит нагромождение устаревшей моды,
Где печальные пастели и бледные картины Буше
Одни лишь дышат ароматом откупоренной бутылки.

Ничто не сравнится с продолжительностью серых дней,
Когда под тяжёлыми снежными хлопьями
прошедших лет,
Скука, плод мрачного равнодушия,
Обретает размеры бессмертия.
- Отныне тебя больше нет, о живая материя!
Но гранит, окружённый смутным ужасом,
Дремлющий в глубинах туманной Сахары;
Старый сфинкс, покинутый беззаботным миром,
Забытый на карте, и чей свирепый нрав
Поёт тоскливо в лучах заходящего солнца.

***