вьетнам

порой мне чудится игра при выборе пути.
я думаю, та молчаливость на развилке, и вообще
— лишь стыд от наготы, ведь как не поверни,
а братские могилы зарастут в плюще.

в чём воля возмужать отказом от свободы,
ставшей большим рабством в ходе распродажи;
то боязнь продешевить с людской природы,
к илиону без заботы полнить экипажи.

я припомню, как тревожной осенью купил
билеты на паром к чужой стране. оставить горе,
— шум и ярость за спиной, чтоб видеть мир,
и вслед пойти за альбатросом в море.

но буржуа тоскует, ведь был горячий пыл
пасть замертво в галиции за веру и царя. итогом
то обошлось лишь разговором роста с дым,
и величание себя миниатюрным богом.

я пересёк атлантику, свою спасая шкуру;
и в языке нашёл уют, любви горящую пластмассу
по цене скитальцу вчуже сбывшему культуру,
ведь валюта это пламя, и уже нет спасу.

я ступил на берег, точно по воде прошёл.
теперь — мы все живём в америке, как в стороне
возможной злобы, но кто бы что себе не счёл,
утопия доступна всем в своей дешевизне.

история — суть каталог из преступлений.
выбери какой тиран тебе казался обликом героя
и отыщешь сразу ясную причину для гонений,
где на новой карте вдруг найдётся троя.

я подвиги в агитку превратил. я был рождён,
— чтоб видеть солнце, а не воспевать все краски
конкистадорских звёзд и полос. — я убеждён:
жандарму тоже будет боязно с острастки.

однако в акции протеста против смерти
побеждает перекупщик слов. я подвиг превратил
в гнилой плакат во славу ленной круговерти,
и себе любимому всё загодя простил.

и будет утро, я взгляну на бруклинский мост,
слагал где маяковский о маяковском; и с высоты
построенного зарева я ухвачу кометы хвост,
и раскручу весь шар земной до пустоты.

мой быт — лишь мирового сговора мираж,
и над моей могилой возведут веселья и наживы
ладомирский храм, где правит всем торгаш,
где наши чувства в тираже фальшивы.

студент, обвитый денежной петлёй успеха,
напрямик в азиатские джунгли получив повестку
начинает пролетарскую песню. в том потеха,
штаты станут гулкой тишиной в отместку.

пройдут года, и стихнет небо над сайгоном.
все свершенья были только для страдания врага,
но соловеть не надо пацифичным эпигоном,
бойня — это поиск архимедом рычага.

покуда продолжался бой, брала начало
вечная весна в расшире гущи, дали чернозёма;
и не хватит песне слов для мировой печали,
крепнет серым снегом сон, как кома.

а владимир ленин в алом мареве заката,
бронзовой рукой простёр простор до гари в форт
однако красной армии страшащего набата
не слыхать. — всех сокрушил комфорт.

пройдут года, откроется музей. в кино
запечатлят легенды прошлого. кто-то ужаснётся,
— посмотрев на них за расстоянием давно;
но дать ответ никто нам не проснётся.

20 августа 2025