Антоновка в меду...

Антоновка в меду. Малиновый угар.
Назойливой осе так хочется варенья -
Как бьётся о стекло!
Густеет пенный взвар.
Корица и лимон… Какое наслажденье
Сулят нам знойный день и близкая гроза!
На летней кухне чад, и осы, и малина.
Пока ещё меж туч ликует бирюза,
Успеть разлить бы взвар по банкам и графинам!
Антоновку в меду бы выплеснуть в хрусталь,
Малину – для детей, по крошечным розеткам!
Позвать друзей на чай, как зазывали встарь…
Темнеет окоём над Ладогой… По веткам,
По листьям, по траве чуть всполох пробежал.
Над лесом и в полях – тревожное затишье…
Раскат! Ещё! Ещё! От грома дребезжа,
Захлопнулось окно. Гроза всё ближе! Ближе!
Кастрюли и тазы! Скорее в дом! Скорей!
Лишь только на порог – в огне, с  протяжным треском
Разверзлась в небе хлябь! Как дождь шуршит в листве,
Какая рябь пошла по мокрым занавескам!
Вновь всполох. Дождь – стеной. Неистовствуй, гроза!
До гнева твоего мне дела нет – купчихой
На лавке за столом, крестясь на образа,
Смакую терпкий взвар; во мне такая прихоть –
Насыпать цедры в чай, малины и ирги.
Целительный настой прими, хрусталь лучистый!
Есть время слушать дождь, нашёптывать стихи,
Гадать, зачем ирга малины сахаристей…
Из глупых мелочей – навязчивый трюизм! –
Жары, стихов, грозы, медового варенья
Выходит пёстрый пазл, и этот пазл – жизнь,
В которой каждый миг другого драгоценней.
Ах, если б жизнь свою с начала до конца
Прилежно уложить в эпитеты и рифмы,
С восторгом созерцать деяния Творца
И словом освятить весь мир неповторимый! 
О, как неотразим грозой смирённый сад!
Как благостна душе полдневная рутина -
Антоновка в меду и ранний листопад,
Умильная Псалтырь на кресле у камина…
За всё, сладчайший Спас, тебя благодарю –
За август и хорей, за мёд и вдохновенье. 
Смиренье и любовь - всё, всё я к алтарю
Влеку за райский дар, подобный наважденью:
Любить и созерцать; неистово писать;
Пьянеть от дивных слов до головокруженья,
Чтоб хлынула на мир, как ливень, благодать,
В стихах предвосхитив его преображенье.