БУЖИ

Медведь, касаясь мордой моря,
Пьёт с наслаждением лазурь
Небес, что те дарят, не споря,
Не зная ни дождей, ни бурь.

(Картинка в памяти,
год шестьдесят восьмой.
До нас в Бужи ещё не знали   русских.
Проездом,
лишь на несколько часов,
перед второю мировой,
Здесь Шостакович был
со своим другом.
А город назывался по-французски:
Bougie,
что в переводе значится "свеча",
а в нынешнее время – Bejaia,
в честь одного из множества племён берберов,
сразивших римлян
в дальние года Средневековья.)

Медведя звали "кап Карбон", ***
Мог маяком похвастать он,
И серпантинами дорог,
Что вырубил первопроходец
В досель не тронутой скале.
Одно не ясно, как он мог
На этой высоте сразиться
С природою. Ведь он не птица.
Он твёрдо знал, – жизнь моряка
На волоске без маяка.
Упорно он скалу рубил,
Хоть сам над пропастью ходил.

Теперь здесь – толпами туристы,
А городок курортом стал.
И облик рая, рощ тенистых
У кромки вод небесно-чистых,
И тишину немых скал мглистых
Он, безусловно, потерял.

Мне повезло в раю том жить.
Но как там Еве  без Адама!
Был и Адам. За мной упрямо
Ходил он по пятам. Как быть?
Закон нарушить или пламя
Души влюблённой погасить?
Но Ева-то была упряма,
Взяла, и выбрала Адама.

Закон им запрещал любовь...
Да есть ли для любви преграды,
Когда два сердца бьются рядом,
В одно сливаясь вновь и вновь!
Былую жизнь не узнаю,
Да я и впрямь жила в раю!

В раю жизнь – это те минуты,
Когда вдвоём, рука в руке,
В кино, на пляже, нос в песке,
Или в укромном уголке
В обнимку, сбросив сердца путы,
Что нам навязывал закон,
Вдруг мысль пронзает: весь твой мир, –
Это лишь ты и твой кумир.
А сонм запретов и препон –
Колоколов далёких звон. 

Судьба жестока к нам была.
Окаменев, я не жила.
Мы оба знали, что разлуки
Нам ни за что не избежать.
Сжимали страстно воздух руки,
Чтоб тень былого удержать...
Назад тому уж много лет
Любовь мою забрал тот свет.
---------------------
*** "кап Карбон"
(Cap Сarbone, фр.) – мыс Карбон
               
23.08.25.