Два голоса, вечные спутники

В подземелье где души, его эфир,
Свеча тускнеет. Вот, немой укора,
Сел на плечи, в нём терновый мир,
И Два крылатых, будто речи вора.

Не внемлит их, лишь чувство веса,
Белый, как проказа, иль как саван,
Иного – чёрный, как по части места
Что влечёт, вещая цельный ладан.

" Вознеси себя" – О, шёпот первый!
Минуя вдаль. О, смрада — стужи нет!
мольбой спасенье, крова плотных мер,
Для сил есть крик, им имя — лет.

" Он лжёт! – второй с потехой горько.
– кто нефелы, не знавший боли.
Влюби надрыв, в подпольный сор,
Лишь ибо в нём твоя подковы доля" .

" Он зов, ликуем, манит в пропасть!"
 – " Нет, он – отец всея пустот. "
Рождён страданьем, долгий мёд! —
" О, призрак, славою ко рту! "
Как кромсают разум в немоту,
Единым вой, по двум вороньим.

И не слышен в спутанной борьбе,
Где святой, где демон, ищущие душу?
Оба правы в своём неприятии тебя,
Обрекая на вечную, жгучую стужу.

Их вражда – тайный и вечный союз,
Без второго не может быть первый.
В их раздоре навек утвердился союз,
Рамы проклятой – узор лицемерный.

И, быть может, покой – не в изгнанье,
И принять сей разорванный строй:
Их адский восторг, небесную робость,
Как единственный, данный, устой.

И, сживаясь с враждою, что длится века,
Обретаешь не мир, но иное – прозренье:
Что свеча потому так светла и горька,
Что вокруг – тьма и кромешное тленье.