Бояться родины своей

БОЯТЬСЯ РОДИНЫ СВОЕЙ


*   *   *

В пространстве ночи три звезды,
И желтых окон вереница
Наметилась вдоль борозды
Шоссе, текущего к границе.

По редким всполохам огня
Угадывают часовые
Движенье – тянется броня
К рассвету в станы полевые.

А командиры чудаки –
Еще за мирной жизни гранью,
У кромки сказочной реки,
Лелеют жен очарованье.

Им нипочем войны угар.
Но все окажется иначе –
Внезапный авиаудар
Немало в наше время значит…


*   *   *

Все, чем от судьбы хранимы –
И тревоги, и невзгоды –
Принимаем с кислой миной
Мы в отроческие годы.
Повзрослев, врем неустанно:
«Жизнь убийственная штука!» –
Исчисляя сердца раны,
Изводясь в быту от скуки.
Время тлеет, под сурдинку
Вздор тех дней перебирая,
Счастья мнимого картинкой
Замещая образ Рая,
Где у ветхой, у калитки
Два потрепанных субъекта
Обесцвечены улыбкой
Догорающего лета…


*   *   *

И обретает сон реальности черты,
И вновь исчислены утраты;
И к свету тянутся назад из пустоты
Друзья, ушедшие когда-то.

Но обрывается видений череда,
Ты рада – явь стократ дороже
Всего, что кануло в минувшем без следа
Почтительной к забвенью ложью...



*   *   *

Учтиво обращаются на «Вы»
Аборигены ветреных степей –
Заложники достатка и молвы
Чарующей и взрослых, и детей.

В дневном кругу покоя редкий час –
Для них судьбы подарок, лишь бы знать,
Что будет хлеб, что бродит свежий квас,
И можно петь о жизни и плясать.

Но время торопливое струит
Во мрак, и для героев молодых –
На подвиги острейший дефицит,
Куда важнее прочих дел иных.

Оравою в кольчугах, при мечах,
Вздыхая о кровавой старине,
Они презреть готовы боль и страх,
Наивно рассуждая о войне.

Их деды настороженно молчат,
Припоминая горечь юных лет
И тех, кто не воротится назад,
Чей навсегда земной утрачен след…


*   *   *

Кто сердцем чист и невесом –
Вдруг обретает явь и дом,
Сад разбивает, быт ведет
В пылу надежд, в кругу хлопот;
Не угадав тревог числа,
Душой открыт, не помнит зла,
Желая научить детей –
Бояться Родины своей...