Короли бензоколонок или контора дяди Сэма. P. S

Послесловие.

«Нет, я не сведущ… Я лишь искушен…
К несчастью или к счастью – падший…»
Евгений Бобков

«Короли бензоколонок» – это творческий подарок самому себе в качестве оправдания за 25 лет вынужденной, но неотвратимой иммиграции.
Как сказал английский писатель Герберт Джордж Уэллс, автор знаменитых научно-фантастических романов «Война миров», «Человек-невидимка» и «Машина времени»:
«Одну книгу может написать каждый – книгу своей жизни.»
Вот и моя книга написана. Но в ней лишь малая часть моей интересной, удивительной, увлекательной и непредсказуемой жизни.
В детстве я собирал почтовые марки колоний Британской империи. Я покупал их на филателистическом рынке по одной в неделю, тратя все карманные деньги, выдаваемые мне любимой бабушкой Марусей. Подолгу разглядывая картинки на марках, я редставлял себя великим путешественником – Христофором Колумбом, Марко Поло или Васко да Гама. Желание путешествовать определило мою жизнь.
С юношества я мечтал преодолеть существующий политический «железный занавес».
Я жаждал увидеть мир. Я хотел работать за рубежом, но, при этом, жить на Родине, поэтому и выбрал профессию переводчика. И все шло согласно подробно разработанному и выверенному плану: я стал «советской номенклатурой», система направила меня на
работу в Индию и Египет, затем, должны были последовать Ирак и Турция…
Но жизнь внесла свои коррективы. Судьба, однако…
Последние 25 лет у меня есть работа за рубежом, а вот, Родины, куда бы хотелось возвращаться, больше нет…
Как когда-то написал мой друг Сергей Потимков в своем посвящении мне:
«Увы, изучен мной чужой Манхэттен,
разведана тоской гудзоновская рябь.
И там, где я влетал веселым телом в лето,
ныряет в ночь, как в Лету, полиции отряд....
Как вам понять, что мы – из дальних-дальних линий?
Как толком объяснить, что чужеродны мы
для здешней бесподобно холодно-серой сини
и беспощадно яркой тишины?
Я стану пасынком постылого Нью-Йорка,
я с Филадельфией всем бабам изменю...
И вдруг во сне рвану на родину в моторке –
в навеки беспробудную, пропащую страну!»

Прошлое недостоверно и невозвратно, настоящее сиюминутно и ненасытно,
будущее неизвестно и непредсказуемо…
И все, что остается человеку – жить в настоящем, вспоминать свое прошлое
и мечтать о будущем.
Исходя из этого постулата, я когда-то написал:
«Нет прошлого и будущего нет...
Есть вечное сейчас – одно мгновенье...
Спеши постичь сей истины секрет
И уяснить свое предназначенье...»

А мгновения летят… Еще вчера сегодня было завтра…
Иногда грезится, что сижу в самолете,
а соседка – лысая девица, та, что из фильма Брат-2, говорит стюарду:
«Мальчик, ты не понял. Водочки нам принеси. Мы домой летим.»
Может и полетим… Поэтому, не прощаюсь… Продолжение следует…
Искренне ваш,
Евгений Бобков, он же Eugene Bobkoff

Post Scriptum

Меняем реки, страны, города...
Иные двери... Новые года...
А никуда нам от себя не деться,
А если деться – только в никуда.
Омар Хаям

Согласно китайской философии, жизнь – это всего лишь свободное плавание по течению, а смерть – это всего лишь отдых в пути, поэтому китайский иероглиф «Жизнь» так напоминает мне парусный корабль.
Стареющий капитан потрепанной жизненными штормами каравеллы «Евгений Бобков»,
я продолжаю вояж в свой неизбежный Зурбаган – порт прощальной сиесты,
вo Времени, отведенном мне Судьбой…

Сквозь глаза мои течет время...
То швыряет, то влечет время...
И уходит сквозь песок время...
Инеем на мой висок время...
Через Запад на Восток время...
Отпечаток твой жесток, Bремя...
Сквозь глаза мои течет время...
Предъявляет скорбный счет время...
Что там дальше? Нечет? Чет? Bремя...
Справа – Бог, а слева – черт... Bремя...
Тяжким грузом на плечо время...
Мне отмерено еще время...
С каждым днем все тяжелей слово,
Всё отчаянней и злей слово...
Вовлечен в твою игру сновa,
Нo никак не подберу слово...
Затухает на ветру, словно
свечка, тает по утру слово...
Суета сует – одно и то же...
Сдаться и уйти на дно не сложно...
И никто не знает, что гоже?
Что воистину, а что ложно?
Я предчувствую тебя кожей,
Боже, но постичь тебя не-воз-мож-но...
Безвременны слова и бессловесно время...
И слово – Бог, и время – Бог, им, внемля, верю…
И вновь себя пытаюсь тщетно обмануть,
Что все cлова и времена смогу вернуть...