Гёсер 2

Рождённый тысячу лет назад,
Я странствовал по белому свету.
Встречал и славу, и кромешный ад,
Искал повсюду верного ответа.

Я бился насмерть и повержен был,
Терял друзей и шёл дорогой длинной.
Я столько сил в сраженьях положил,
Но мир остался тот же, нерушимый.

Хоть нет над головой ничьей руки,
И можешь сам менять своё пространство,
Все замыслы и планы так хрупки,
Когда встречаешь чьё-нибудь упрямство.

Открыть бы миру всю свободу в дар,
Но совесть не даёт покоя.
И ты слагаешь повесть, как мемуар,
О жизни, о себе, о вечном бое.

И вот итог, что я сумел понять,
Пройдя сквозь бури, беды и лишенья:
Судьбу свою не сможешь поменять,
Она давно имеет все решенья.

Что толку в смысле, если смысла нет,
И в жизни, что давно бесцветна?
Зачем менять привычный ход планет,
Коль бродишь в темноте бесцельно?

Когда судьба разбита в черепки,
И вороны кружат над домом,
Ты бьёшься в дверь, но все труды мелки,
Другие лезут к пышным тронам.

Тебя тревожит чей-то горький путь,
Но бытия не сдвинуть с места.
И воешь ты, пытаясь всё вернуть,
Душа от холода так тесна.

И флюгер вертится, забыв про цель,
Твой самолёт завис в паденье.
В глазах людей бушует карусель,
И наступает в них затменье.

Как стадо без вождя, бредут они,
Протягивая к небу руки.
А ты глядишь на них со стороны,
Порой спасая их от скуки.

Но понимаешь — ты не нужен им,
Найдётся новый предводитель.
Такой же глупый, злобой одержим,
Коварный, хитрый искуситель.

Судьба и жизнь давно предрешены,
И сколько б ни был ты отважен,
Всегда найдётся кто-то со спины,
Кто для тебя смертельно страшен.

И даже если ты совсем один,
И близких нет, а цели стали нИзки,
Ты служишь, хоть не видишь свой почин,
Мечтая о тепле и дружбе близкой.