Дорога к счастью

- Да на тебе пахать надо! А ты всё ноешь, что там болит, там ломит.

Серафима долго сдерживала свои эмоции, и тут её прорвало. 
- Я и баба, и мужик! Сколько можно на мне кататься, ядрёна вошь! У меня ничего не болит, я трёхжильная! Удобно тебе, Юрочка, смотреть телевизор, а подушечку под твои ноженьки не подложить?

Муж Серафимы выпучил свои глаза от удивления и не знал, что ей на это ответить. Всегда была доброй женой, уравновешенной, адекватной, а тут как с цепи сорвалась. Темперамент зашкаливает, жестикулируя руками и выдавая новые не литературные выражения, ретировалась в огород, прихватив с собой лопату и ведро. 
Юра нехотя поднял своё тяжеловатое тело с дивана, который стоял под навесом, и почувствовал впервые в жизни стыд за свою лень. Хандрил он последние десять лет, и в последний месяц особенно сдавал позиции. А начиналось его недомогание с обычной депрессии, с расстройства психики. 
С работы его попросили уйти по-доброму, поставили перед фактом. Накосячил — отвечай, будь любезен! 
- А лучше уйди с глаз моих долой! 
Начальнику Юрий перечить не стал, а вот жене решил своё дурное настроение передать, и лет десять как у него это очень хорошо получается. Видимо, наступило время расплаты. Мелкие приработки закончились сезонные, а зимой у него начинала ломать спина, подскакивать давление и вечная головная боль при любом раскладе и погодных явлениях.

- Помочь, соседушка?
Серафима посмотрела вдаль, окинула свой огород взглядом измученной женщины и швырнула ведро в высохшую картофельную ботву. Лопата полетела следом. Сосед, он же Эдуард, даже с испуга пригнулся и застыл на месте.

— Себе помоги! А мне пора чемодан собирать. Хлебнула, хватит!

Серафима вбежала в дом, с некоторых пор он ей стал ненавистен, чужим, холодным, и первым делом достала с антресоли свой чемодан. Именно свой, с ним она приехала в эту глухомань тогда ещё к любимому Юрочке, первому красавцу в деревне. Торопилась, спешила, боялась опоздать на поезд и ещё больше боялась, что не дождётся её.
Набивать чемодан было особо нечем. Серафима раскрыла старый шифоньер и застыла в недоумении. Он был пуст! 
А через минуту входная дверь дома захлопнулась, и ей послышался отборный мат мужа. 

- Разбежалась! 
Нашла дурака! 
Хочешь меня опозорить на всю деревню? Дудки! Посиди вот и подумай денёк-другой. Как можно мужа не уважать!? 
И хватит строить глазки соседу, стерва такая! Ты думаешь, я не вижу ничего? 
Снюхались они, родственные души, понимаешь ли, нашлись!!! 
Я этому Эдуарду быстро рога пообломаю, он забудет своё имя и отчество впридачу!!! 

Серафима совсем не ожидала такого поворота событий и на минутку задумалась. Из дома ей выйти проще простого, но где теперь её документы? Хорошо, что деньги, а вернее крохи от них, всегда при ней. Эту привычку она переняла от соседки, так на всякий случай. Ту поколачивал пьяница муж, и она часто просилась к ним на ночлег от греха подальше. 

Документы, документы... В голове была только одна мысль: найти их и, хлопнув дверью, уйти куда глаза глядят. 
О муже думать ей хотелось меньше всего, об огороде в последнюю очередь. 
Шкаф, комод, сундук от бабушки Юры — нигде нет. 
В ход пошли зимние сапоги, калоши, шапки, кастрюли!!! — Мимо!!! 
Мусорное ведро!!! В нём лежал паспорт и свидетельство об их браке. 
Дожилась. Осталось меня выбросить на свалку, и будет правильно. 
Серафима чуть не разрыдалась, но на последнем выдохе издала рык и собралась с силами.
На плече висела маленькая сумочка, где лежали детские фотографии. Одним прыжком женщина перелезла через разбитое окно и, не замечая порезов, направилась к станции. Серафима ни разу не оглянулась на свой дом; она шла уверенно и спокойно. Как черно-белое кино, она прокручивала в голове свою жизнь и пыталась найти хорошую серию с интересным сюжетом, с яркими красками, но у неё ничего не получалось. Рождение детей немного придало ей радости, но не надолго. Приходилось одной тащить хозяйство, одной практически растить дочерей и так многие долгие годы. Фильму конец! Финальным аккордом в её голове прозвучал сигнал автомобиля, который мчался на бешеной скорости, и визг тормозов.
- Вы помните своё имя?

Серафима посмотрела на красивое лицо доктора и улыбнулась. Конечно же, она помнит своё имя и всё до мельчайших подробностей последнего дня. Но почему-то её покинуло желание куда-то бежать и торопиться. Она внимательно слушала предписания человека в белом халате, и ей хотелось его слушать бесконечно, потому как его бархатный голос успокаивал и даже убаюкивал.

- Вы были без сознания несколько часов. На ваше счастье, вас просто отбросило от дороги, или кто-то вас спас, возможно. Небольшие ушибы и ссадины не угрожают вашей жизни. А вот водителю автомобиля повезло меньше - он в реанимации, и шансов его спасти ничтожно мало.
- Спасибо, доктор!

Серафима собралась было покинуть палату и уйти, убежать в новую жизнь, но что-то её останавливало, и она на минуту задумалась. 
Странно всё это? 
Кому я мешала на дороге, шла себе и шла... 
А вдруг человеку за рулём стало плохо, и он на последней секунде решил спасти мою жизнь и поставить под угрозу свою? 
Сердце женщины сжалось от боли и сочувствия, и она приняла решение узнать всё о водителе подробнее и, быть может, навестить его при первой возможности. 

- В рубашке родился ваш бедолага, в рубашке! 
Сердечко слабое у него оказывается, да ещё не справился с поворотом. Выбрал столб, а вам жизнь спас, можно и так сказать. Хорошо ещё, на встречку никто не ехал. Трагедии было бы не избежать. 

- Могу я его увидеть, доктор? 

Серафима натянулась, как струна, и сделала серьёзный шаг навстречу своей судьбе. 
Ещё несколько дней назад она бы в это никогда не поверила, а оно вон как завернулось всё. 
Вечно недовольный и ленивый муж, хитрость и наглость его самые высокие достоинства. И этот хитрый лис мог ещё долго использовать её, как ломовую лошадь, как домработницу, как рабочую силу. 
Нет возврата в прошлое. Нет больше вечно прогибающейся под Юрочку Серафимы! Есть новая и счастливая женщина, и я буду радоваться жизни. Улыбаться своему отражению в зеркале буду, буду, буду!!! 

Серафима ещё долгое время размышляла о своём будущем и, конечно же, настоящем. Сейчас она сидела и ждала, когда переведут человека из реанимации в палату, и она сможет его увидеть и обязательно поблагодарить. А дальше, как Бог даст.
На кровати лежал молодой человек, или Серафиме так показалось. Уж слишком лицо было юношеским, но с волевым подбородком и слегка вздёрнутым носом. Голова его была перевязана бинтами, однако было видно светлые локоны до плеч. 
Господи, какой же он хорошенький и больное сердечко. Или, как сказал доктор, - слабое сердечко. 

- Вы позволите мне присесть?
На Серафиму смотрели голубые глаза с поволокой, и лицо мгновенно преобразилось; мужчина одарил женщину лучезарной улыбкой.

- Конечно. Чем обязан?

В последнее время Серафима начала обращать внимание на мужчин, оценивающе, с большим вниманием и интересом. Раньше ей не было никакого дела до мужского пола, потому что полное разочарование в семейной жизни вырвало у неё приличный отрезок времени, времени с прекрасной молодостью и красотой, с любовью, как оказалось, безответной. Серафима очень сильно любила мужа, а потом жалела его и безперестанно заботилась о нём; ей казалось, что так и должно быть. Пока не наступил тот день, когда она подслушала, совершенно случайно, как она ему ненавистна и как ему повезло, что она пашет, как лошадь, за двоих. Последние слова резанули слух и открыли глаза на истину прожитых лет.
 - Здравствуйте! 
Я Серафима. Дорога, авария. Мы...

- Не продолжайте. Я всё понял. Виноват я перед вами, Серафима. Вы сильно пострадали?

- Я пострадала давно, и вы тут совершенно ни при чём. Простите меня...

Слёзы душили Серафиму, ей хотелось разрыдаться, и одно сдерживало: человек совершенно незнакомый сам только что был между жизнью и смертью. А она тут решила жаловаться на судьбу. Какая же она дура, прости Господи.
 - Давайте знакомиться, Серафима. 
Меня зовут Илья. 
Слёзы здесь, возможно, во спасение души. Вижу, что душой вы плачете, скорбите о чем-то или о ком-то. Только мы с вами живы, и это значит, что у нас ещё есть дела на нашей земле. Дела важные, понимаете?

Молодой человек приподнялся с подушек и аккуратно взял ладонь женщины в свою горячую ладонь. Они сидели молча, и им не нужно было слов для разговора; они просто делились своим душевным теплом и мыслями. Читали друг друга глазами, посылая импульсы, и в какую-то минуту просто соединились сердцами.

- Разве так бывает? - думала Серафима.

- Я искал её всю жизнь, а она вот сама пришла. Господи, это не сон, это явь...

Илья боялся спугнуть своё счастье, свою судьбу; он всё смелее и смелее сжимал ладонь той, которую чуть-чуть не потерял на той дороге, ту, которую он видел в своих снах. А сейчас он чувствует, как пахнут её волосы, хотя она сидит на расстоянии, и ему так хочется её обнять и никогда не отпускать от себя. 
"Моя любимая, моя хорошая, желанная моя..."
Высокая и миловидная женщина шла неспешно по городу, который теперь для неё стал родным и гостеприимным. Хотя гостьей ей быть пришлось недолго. Эти улочки и переулки для Серафимы стали значимыми и памятными не потому, что они блистали своей архитектурой и старинными усадьбами, а просто потому, что в каждом месте они были бесконечно счастливы с Ильёй. Прохожие часто обращали на них внимание, возможно, на их разницу в возрасте, но больше — на красоту их отношений. Двое влюблённых излучали искренность, верность, преданность, любовь и чувство окрылённости.

Валентина Назарова2, 19.08.2025