КБШ 2. 8 Раскаявшиеся ревнивцы

<>  2.8.2   РАСКАЯВШИЕСЯ РЕВНИВЦЫ  <>

Не трудно найти черты трагедии ревности «Отелло»  в жизненных ситуациях и характерах многих «ревнивых кандидатов в Шекспиры».  Граф Дерби ревновал свою жену к графу Эссексу и Уолтеру Рэйли.  В результате одной из ссор он заточил жену, подозреваемую в измене, в её комнатах, не позволяя ей ни с кем общаться, но через некоторое время остыл, и драма закончилась примирением.  Граф Ратленд вежливо и холодно указал своей жене на то, что ей не следует за своим столом принимать поэта Бена Джонсона, а потом, без ложной скромности и тени смущения, перехватил записку, в которой его жена оповещала Бена Джонсона о недовольстве её супруга и своей готовности подчиниться желанию мужа.

Ревность – распространённое качество, но познакомимся поподробнее с жизненной ситуацией Оксфорда, с его реакцией на эту ситуацию, и мы ещё отчётливее увидим именно в нём шекспировского Отелло, а рядом с ним живой калейдоскоп героев Шекспира: Яго, Дездемону, Брабанцио.  Вот что пишет по этому поводу Томас Лоуни[34]:

1). «Брабанцио, тесть Отелло, как и тесть Оксфорда, был Государственным секретарём и могущественным властителем, “голос которого имел силу, вдвое превосходящую голос герцога”.  Сам Отелло, как и Оксфорд, был человеком, стоявшим твёрдо на позициях защиты прав и привилегий лиц высокого происхождения:

“… Жизнь моя исходит от царственных мужей,
И даже мои несовершенства достойны, не снимая шляпы,
С моей удачей гордой,  мной добытой, беседовать”.
(Акт I, сцена II)».

2). «Дездемона, по словам её отца, “желает этой свадьбы наравне с Отелло” (“half the wooer”) точно так же, как и Анна Сесил желала стать женой Оксфорда».

3). «Яго, архи-сеятель подозрений, – личный “поручик” Отелло, он  напоминает информатора графа Оксфорда, который заразил подозрениями ум своего хозяина.  Так что четыре центральные фигуры в этой семейной трагедии, взятой из реальной жизни, Бёрли, Оксфорд, Леди Оксфорд и осведомитель Оксфорда, точно представлены в великой шекспировской трагедии героями Брабанцио, Отелло, Дездемоной и Яго».

Юный Эдвард де Вер, с трудом получивший королевское разрешение на путешествия за границей, наконец-то оказался там, куда рвалось его сердце.  Он вдоволь насладился Венецией, побывал в различных городах Италии, во Франции, но ещё не успел пожить в Греции и познакомиться с Турцией, когда получил сообщение о рождении ребёнка.  Лорд Бёрли в письме, сообщающем радостную весть, выражает надежду, что теперь-то счастливый отец поскорей вернётся домой, к жене и к дочери.  Но не тут-то было.  Оксфорд отвечает, что очень рад рождению дочери, но, поскольку он уже справился со своей отцовской задачей, он ещё более жаждет путешествовать и считает, что момент весьма для этого подходящий.  Бёрли пытается отозвать своего зятя назад в Англию, а молодая жена, к величайшему сожалению Оксфорда, принимает сторону отца.  Читающему «Отелло» может показаться странным патетический и не совсем  прозрачный в контексте пьесы призыв Дездемоны к Отелло:

«О, почему ты плачешь?
Ужели я – причина этих слёз, мой Лорд?
Коль моего отца подозреваешь
В твоём поспешном отзыве назад,
Меня ты не вини…»

Если учесть то, что Отелло был отозван с Кипра, как раз с того самого места, которое собирался посетить отозванный назад Оксфорд, и вернуться ему было предписано в Венецию, как раз в то место, которое только что покинул Оксфорд, сходство ситуаций ещё более ощутимо.

Оксфорд не имеет желания возвращаться назад в Англию, но внезапно он меняет своё решение.  Его счастье убито, сознание отравлено: доверенный друг сообщил ему, что ребёнок, рождённый его женою, не от него и что он – рогоносец.  «Рогоносец» – убийственное слово для гордого графа.  Он намерен немедленно вернуться в Англию, чтобы порвать раз и навсегда свои отношения с неверной женой. Оксфорд бескомпромиссен, он не желает даже выслушать то, что его любящая жена хотела бы сказать в своё оправдание.  Вот что пишет Оксфорд Лорду Бёрли:

«Я не собираюсь более тревожить свою жизнь беспокойствами и растлением, которые мне довелось вытерпеть; также не собираюсь я ублажать Вашу светлость тем, что досаждает мне».

Отелло столь же непреклонен, как и Оксфорд:

«Я не буду долее терпеть этого; также никто не склонит меня к миру после того, как я так  глупо страдал».

Оксфорд и Отелло чувствуют и поступают очень сходно.  И первый, и второй без тени сомнения доверяют другу-осведомителю и в то же время не желают дать хоть один шанс оправдаться своим жёнам.  Ни тот, ни другой не прислушиваются ни к чьим советам, что называется, «рубят с плеча».  Отелло убивает жену.  Оксфорд бросает жену, делая её «вдовой при живом муже» и «убивая» её постепенно тем незаслуженно плачевным положением, в котором она оказалась.  Оба повинны в преждевременной смерти своих жён.  Осведомители разоблачены в конце концов, а оба ревнивца узнают о невиновности жертв и собственной вине. 

Для сравнения посмотрим, как поступает в похожей ситуации граф Дерби.  Некто распространил слух, что графиня Дерби,  она же – старшая дочь Эдварда де Вера – «легла в постель графа Эссекса». Слух этот дошёл и до графа Дерби.  Родным и друзьям разъярённого супруга всё-таки удалось убедить его в невиновности его жены. И граф объявляет всенародно, что вызовет на дуэль каждого, от кого услышит это несправедливое обвинение в адрес его супруги.  Граф Дерби был страстно ревнив, но отходчив.  Несколько иной характер, чем у Отелло, другая модель поведения.  Хотя и в его жизни был период разъединения с женой (более полугода), но, судя по воспоминаниям современников, всё это время граф болезненно переживал разлуку, вероятно, даже сильнее, чем его жена. 

Что же касается графа Ратленда, его ревность была цивилизованной, а жена – творческой личностью, которая во время своего длительного полуразъединения с мужем (пять-шесть лет) была предметом поклонения таких выдающихся поэтов и писателей, как Фрэнсис Бомонт, Томас Овербери, Бен Джонсон и другие. 

Оксфорд не открывает другим свой внутренний мир, он лаконичен и краток в ответах на интимные вопросы.  Лорд Бёрли жалуется на нежелание Оксфорда объясниться, всё обговорить.  Холодная реплика Оксфорда: «Я вам уже ответил»  напоминает обрывающие беседу слова Шейлока из «Веницианского купца»: «Вам отвечено».

***

Примечания.
34. Looney, Том I, стр. 228-231.


*********************************************************
<> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <> <>   
*********************************************************