Так поступают только русские солдаты

Мир, помаячив, исчез, как и не был!
Взрывы опять поднимаются в небо.
Скалится смерть в своей страшной улыбке...
Плачет ребёнок, в простреленной зыбке.

Мама и папа, и бабушка с дедом,
Ждали напрасно салюта победы…
Плачет ребёнок, зовя свою маму…
Бог только видит огромную рану.

Снова бандеровцы бьют по селениям,
Страх чтоб посеять среди населения…
И ничего им  не свято на свете!
Но за убийства все, каждый ответит!

Русский солдат плач услышал ребёнка,
Глянул на дом, где зияла воронка.
Сердце вдруг сжалось от жалости, боли:
«Я не отдам тебя страшной юдоли!..»

Юрким ужом, заскользил  из окопа…
Пули жужжали, что дарит Европа,
В землю вонзались, с ним рядом, шипели,
Смерть восхваляя, как будто бы пели…

В спальне разрушенной – детская зыбка….
Боль, что в груди, закрывает улыбка:
«Ну же, сыночек, не плачь, дорогой!
Бог сохранил тебя, будешь живой!..» -

В простынь закутав ребёнка потуже,
К маме склонился, к краснеющей луже:
«Смерть оборвала здесь ниточку жизни,
Тело оставив пустое  для тризны…»

Мальчик затих на руках у солдата.
Гладил мальчонку солдат виновато:
«Я ж говорил, уходить было нужно…» -
Новый снаряд вдруг бабахнул натужно.

Рой из осколков, жужжащих, как осы,
Дёргали ветви, как девичьи косы…
Ну а солдат наш, на землю упав,
Крепко свой свёрток к груди прижимал.

Выжили оба, солдат и ребёнок,
Их не задел ни единый осколок…
И отдавая мальчишку в детдом,
Тихо шепнул наш солдатик, с добром:

«Ты подожди меня, милый сынок!
Вот отвоюю положенный срок,
И заберу тебя тут же с собой.
Я обещаю добро и любовь!»