Листья падали. Глава 30

Февраль близился к концу, его чернила высохли, снег таял, день прибавился; скоро весна, которую ждали полгода, ещё с осени, но разве не стоит она столь долгого, терпеливого ожидания? Скоро снега сойдут, листья распустятся - затем, чтобы осенью опять пожелтеть и упасть - уж такова их печальная, трагическая, красивая судьба.
В такую пору особенно не хочется ничего делать, и Вова предложил Глебу прогулять последний урок, коим была физика, и посидеть в баре. Когда они уселись за столик, Вовка первым делом сказал:
-Ох, ну и опростоволосился я с той Лилькой, ты не представляешь!
-Почему опростоволосился? - спросил Глеб. -У вас что-то получилось вообще?
-Да в том-то и дело, что получилось, - заржал Вова. - Получилось ещё два года назад.
-Это как? - совсем растерялся Глеб.
-Очень просто. Оказывается, мы уже разок с ней спали. А я не помню, представляешь? Вообще из головы вылетело!
-Видимо, не очень тебе понравилось.
-Да, похоже, так, - согласился Вова. - Я себя только этим и успокаиваю. Значит, не очень-то и нужно. А то строит из себя святую, а на деле совсем не такая. С другой стороны, так странно, что я не помню. Даже пугающе. Вот представь себе, если ты доживёшь до глубокой старости, в одиночестве, и всё забудешь. Забудешь всех, с кем дружил, кого любил, чем по жизни занимался, с какими девушками спал. Вообще всё до единого! Вот представь, что ты забыл в одночасье меня, школу, Алю свою. Кошмар!
-Алю я навряд ли сумею забыть, - горько усмехнулся Глеб. - Слишком много приходится её добиваться, а всё без толку. Но только не говори мне забить! Сам понимаешь: если б мог - то забил бы. А я не могу.
-Я тебе в этом деле теперь уж точно не советчик, - сказал Вова. - Забыть-то, как видишь, можно многое, но вот станет ли от этого лучше - это ещё вопрос.
-Она после отношений с Ваней вообще не доверяет мужчинам. Не знаю, как убедить её в том, что она неправа.
-Дай ей ещё немного времени отойти! - посоветовал Вова.
-Да времени-то и так прошло прилично.
-Да, друг, романтик из тебя хреновый, - улыбнулся Вова. - А ещё певец! Ты вот что уясни: для тебя-то времени прошло, может быть, и много, а для неё - совсем ничего. А всё потому, что твоё время, время влюблённого юноши, тянется, как резина; а её - время обманутой и снова приглашаемой на сомнительную авантюру девушки - летит со скоростью света. Ей кажется, что ты очень спешишь.
-Почему сомнительную?
-Потому, что любые новые отношения для неё сейчас всё равно, что прыжок в тёмную бездну. А что в ней, в этой бездне - жуки ядовитые, или заросли крапивы, или чистая родниковая вода под лучами летнего солнца - она не знает. М-да, Глеб, я материалист и прагматик, а шарю куда больше, чем ты!
-И всё же, Вов, я уверен, что времени прошло более чем порядочно.
-Тогда придумай что-нибудь, - предложил Вова. - Ты же небось только словами выражаешь свои чувства, а ты попробуй выразить делом.
-Например?
-Господи, ну почему всё я-то должен за тебя придумывать, - охнул Вова. - Неужто тебе трудно самому мозгами пошевелить ради возлюбленной?
-Я полагал, что ты у нас в этом мастак.
-Ну, смотри: девушки любят, когда ради них проявляют смелость, ловкость, безрассудность. Любят, когда о них заботятся. Можно инсценировать, например, нападение хулиганов.
-Неплохая мысль. Думаю, ты мог бы хорошо сыграть.
-Нет уж, уволь, - отказался Вова. - В городе и без меня хулиганов хватает - ты её почаще ночью на свидания приглашай. А вообще, Глебчик, девушки любят сильных. Не столько в физическом смысле, сколько во всех других. Как бы тебе объяснить... В общем, чтобы покорить её, ты должен всем своим видом показывать ей, что ради неё свернёшь горы, поймаешь комету за хвост, достанешь до луны... Девушки, они же, как дети - верят в чудо. Ты должен зачаровать её - так же, как девушка очаровала тебя красотой. Но в твоём случае всё ещё труднее, поскольку Аля тебя боится, а страх - тупик на пути к любви. Она не может полюбить тебя, потому что не может перестать бояться. Ну вот ты сам подумай, поставь себя на её место - представь, что какая-нибудь девчонка сначала призналась тебе в любви, вы бы начали встречаться, а потом выяснилось бы, что всё она сделала это исключительно на спор, ради денег! Уверен, ты, если бы не возненавидел весь женский пол, то по крайней мере стал относиться к его представительницам весьма настороженно. И тебе нужно каким-то способом поменять её установки и аккуратно, медленно показать ей, что есть хорошие и неопасные мужчины, добрые, честные, ну и так далее.С одной стороны, это не должно составить уж очень большого труда - поскольку ты такой и есть, я тебя хорошо знаю; а с другой стороны - это сложно, так как она ещё не так хорошо тебя знает. Но, в конце концов, дай ей ещё времени узнать тебя, понять, что ты за человек. Не спеши: девушки не терпят спешки!
-Даже не верится, что ты бабник, - усмехнулся Глеб, дослушав рассуждения друга. - Больно искренне размышляешь.
Вовка помедлил с ответом, залпом выпил ещё один стакан вина:
-Знаешь, теперь я очень жалею о том, что был бабником. Это было дурачество, идиотизм. Это тогда, в процессе, мне было забавно, а сейчас мне стыдно, Глеб. Ты знаешь, я тебе завидую: ты видишь в девушке человека, а я - я видел их какими-то игрушками. Звучит нелепо, абсурдно, гадко, но я не могу подобрать иного, более близкого слова своему отношению к девушкам. Я только сейчас начал понимать, что увидеть наготу девушки так же свято, как увидеть явление Божие. Ты не подумай, что это я так напился! - поймал Вовка насмешливый взгляд Глеба: как часто Вова произносил подобные речи, раскаивался, а после снова брался за своё. - Просто страшно подумать, до чего может докатиться человек, не знающий цены своим поступкам. Я по-прежнему влюблён в Лилю, Глеб, и знаешь, что нас с тобой сейчас различает? У тебя с Алей, я чувствую, всё получится, потому что рано или поздно она поймёт, догадается, что ты видишь в ней девушку. А я увидел в Лиле девушку куда позднее, нежели просто мимолётную забаву. Знаешь, Глеб, если ты превращаешь жизнь в аттракцион, то и сам постепенно становишься аттракционом, и отношение у всех к тебе становится подобающим. Жаль, что мне никто раньше не сказал об этом и не вразумил, а теперь уж поздно.
-Я постоянно старался тебя вразумить. Ты не хотел меня слушать.
-Да, дураком был. Вот за это и получил. А теперь - да что теперь... «И неслось светозарное пение над плескавшей в тумане рекой, обещая в блаженном успении отвратительный вечный покой». Знаешь? Это Георгий Иванов.
-Знаю, конечно...
-Нет ничего хуже вечного покоя, - сказал Вовка. - Всё остальное можно худо-бедно пережить. Вот ты, Глеб, веришь в жизнь после смерти? - неожиданно спросил Вовка.
-Трудный вопрос, - задумался Глеб.
-А я верю, - уверенно сказал Вовка. - И даже вывел простое доказательство этому: поскольку в мире всё конечно, и даже смерть встречает свою смерть - ведь не может же она её не встречать, ведь нет ничего вечного - в таком случае получается, что при смерти смерти снова зарождается жизнь. Она может зародиться в другой галактике, в другой Вселенной, в ином измерении - кто знает, где нам суждено переродиться! Конечно, и этот цикл перерождений не вечен, и куда-то он, в конце концов, приводит, но куда именно, никто не знает. На самом деле, мы вообще очень многого не знаем. Да почти ничего. Все эти законы физики да химии нифига не дают нам ответов на главные вопросы - что же нас ждёт по итогу.
-Забавно, что мы сейчас как раз прогуливаем физику, - заметил Глеб.
-Показательно, я бы сказал.
-Что ж, тогда вот моё доказательство жизни после смерти, ещё более простое, чем твоё. Я недавно его вывел. Оно состоит в том, что часто любовь оказывается длиннее жизни. Человек ещё живёт в памяти других людей, он отражается в них! А если есть отражение, значит, есть и тот, кто является причиной этого отражения.
-Твоё доказательство тоже имеет право на жизнь, - усмехнулся Вова. - Что-то мы с тобой расфилософствовались сегодня. Я, честно сказать, поглядываю на вон ту, - он указал взглядом, - хрупкую девчонку. Вон, видишь, с коктейлем? Интересно, сколько ей лет?
-Лет шестнадцать, - предположил Глеб. - Может, семнадцать.
-А мне кажется, что двадцать, - сказал Вова.
-Ты опять за своё? - спросил Глеб, попытавшись придать своему взгляду и тону укоризны, однако понял, что прозвучало скорее в шутку.
-Да не знаю, - сказал Вовка. - Мне уж терять особо нечего. Знаешь, без женщины я чувствую себя каким-то... Неполноценным. Можно даже сказать, беззащитным. Вот говорят, что мужчина - опора для его женщины. А ведь про женщину тоже можно сказать, что она опора для своего мужчины. Даже, наверное, опора куда прочнее.
-Я удивляюсь, как ловко ты переходишь с одной темы на другую! - сказал Глеб. - Кажется, она с парнем, - вдруг заметил он.
-Да, вижу, - немного разочарованно пробормотал Вова. - Ну, а с другой стороны, разве я не смогу отбить?
-Ты серьёзно?! Не делай глупостей!
-Да ты не парься, мне просто нужно немного расслабиться, - сказал Вова, вставая из-за стола.
-Что ты собираешься сделать? Ты же видишь, что она не одна!
-Знаешь, если б меня останавливала такая ерунда, я до сих пор был бы девственником. Как ты, - и Вова с важным видом направился к столику, за которым сидели девушка и её спутник.
«Перебрал он, конечно, - горько подумал Глеб. - Не хватало теперь ещё неприятностей».
Однако через пару минут Вовка вернулся весёлый и довольный.
-Что ты у неё спрашивал? - поинтересовался Глеб.
-Ничего, - усмехнулся Вовка. - Я ей комплимент сделал, сказал, что она, должно быть, самая красивая девушка нашего города. Потом стал немного заигрывать, попросил оставить автограф на этом, - Вовка достал из кармана куртки сложенную пополам салфетку и развернул её. На салфетке красовалась какая-то неразборчивая подпись - кажется, в ней были буквы «Н» и «Р». - Как видишь, она согласилась. А потом я предложил дать ей мой автограф в ответ. Она засмеялась, сказала, что у меня странные, очень дурацкие подкаты. Но снова согласилась! А я на её салфетке написал свой номер телефона - она посмотрела и бережно убрала салфетку в сумочку. Так что вот тебе ещё один мой совет - не предавай большого значения женским словам, они часто противоположны их истинным чувствам и желаниям.
-Ну, уж это от девушки зависит.
-Может быть. Как думаешь, она скоро мне перезвонит?
-Да с чего ты взял, что она будет тебе перезванивать?! Кстати, а чего её парень тебя не послал? Просто сидел глазами хлопал.
-А что он мог сделать? - засмеялся Вовка. - Он же видел, что его девушка заинтересована мной. Он пропустил момент перехода внимания своей партнёрши от него ко мне. А может, что даже вероятнее, и вовсе не было этого перехода. Но суть в том, что теперь прогонять меня было бы бессмысленно, поскольку это означало бы признать во мне соперника. А он этого делать не хотел потому, что, во-первых,это бы больно ударило по его мужскому самолюбию - хотя он плюс-минус мой ровесник, но всё равно - мужское самолюбие не знает возраста! А во-вторых, он понимал, что девушка заметит его волнение и почувствует его уязвимость, а это поставит его в дурацкое положение. Скорее всего, он сейчас как-нибудь нелепо пошутит насчёт всей этой ситуации, они оба посмеются, он забудет этот случай, а она нет. Думаю, на днях она всё-таки наберёт мне - видишь, у меня всё продумано! Спорим, наберёт?
-Уверен, что не наберёт, - сказал Глеб.
-На что спорим? Давай, если я выиграю , следующие три визита в бар оплачиваешь ты. А если проиграю, то, так уж и быть, сыграю для тебя хулигана и понарошку нападу на вас с Алей.
Глеб сперва хотел сказать, что не желает обманывать Алю и планирует быть исключительно честным и искренним с ней, но, поразмыслив о том, что, вероятно, немного приврать - единственный шанс на то, чтобы завоевать её доверие и любовь, решил согласиться.
-Вот и славно, - сказал Вовка. - Но смотри, я могу заказывать даже самое дорогое вино.
Эта непоколебимая самоуверенность друга всегда поражала Глеба.