Жизненные истории 26

Рассказ
Вторая ночь, проведённая в лесу, показалась Михаилу ещё холоднее, чем предыдущая. Его супруга, Лена, спала почти у самого костра, но под утро, когда солнце ещё не взошло, она уже была на ногах, делая зарядку, чтобы согреться. Борис Михайлович долго не мог уснуть в этот раз, но, заснув, наверное, от усталости, проспал почти всю ночь, не вставая. Проснувшись, он долго махал руками и ногами, бегая вокруг костра, чтобы согреть своё уже не молодое тело. Валентина Васильевна проснулась позже всех и потянулась к огню, блаженствуя от живительного тепла. «Да, друзья мои! ; стараясь говорить весёлым и бодрым голосом, пошутил Борис Михайлович, ; третью ночь мы не переживём, превратимся в сосульки». Солнце, обрамляя вдалеке нескончаемый лес, озарило окрестности ярким пламенем. Лена, с улыбкой склонившись к костру, сказала: «Если не выживем, быть может, превратимся в красивые сосульки, а не просто в ледышки!» Все засмеялись, и это внутреннее тепло группы соратников немного развеяло утреннюю прохладу. Каждый из них был настроен оптимистично, хотя в глубине души понимал, что предстоящие дни, вероятно, будут ещё сложнее. После завтрака, состоящего из вчерашней жареной рыбы и пары глотков воды из бутылок, они собрались обсуждать план на день. Михаил предложил: «Сейчас мы грузимся на плот и спускаемся по реке. Мы точно не знаем, куда течёт эта река, не знаем её названия, но так как она уходит на восток, а потом поворачивает на юг, значит, она проходит вблизи Ясногорска, куда мы и планировали попасть». Группа помолчала, явно соглашаясь с Михаилом и полностью поддерживая его план действий на сегодня. Их разговор прервал звук, резко прорезавший утреннюю тишину. Это был звук, который они не ожидали услышать в этом спокойном лесу — хруст веток и тихое похрюкивание. Они замерли, переглядываясь. Валентина Васильевна, прислонившись к дереву, прошептала: «Это, наверное, дикий кабан…» Михаил, прокравшись ближе к источнику звука, отодвинул ветки и, увидев силуэт животного, тихо вернулся назад. «Там действительно кабан. Он не один — их двое, и они ищут что-то в траве». Валентина Васильевна наклонилась вперёд, её глаза загорелись любопытством. «Как думаете, стоит ли нам попробовать подойти ближе? Я мечтала увидеть диких животных в их среде обитания!» Однако Михаил выглядел несколько обеспокоенно. «Не знаю... Кабаны — дикие животные и могут нападать на людей, особенно если они почувствуют себя в опасности. Нам лучше держаться на расстоянии». Валентина Васильевна с трудом сдержала своё разочарование. Она всегда мечтала увидеть таких животных, но объяснения Михаила удержали её от сближения с ними. «Ладно, тогда, может, просто посидим и понаблюдаем?» ; проговорила она тихо, склоняясь ниже к земле. Они нашли укромное местечко за большими деревьями и, замерев, начали наблюдать за кабанами. Тёплый солнечный свет пробивался сквозь листву, создавая причудливые узоры на земле. Время шло, и животные, казалось, их не замечали. Они рылись в земле, выискивая жёлуди, корешки и жуков. «Смотри, как они смешно копаются», — прошептала Лена, сидевшая рядом с Валентиной Васильевной на корточках и не в силах сдержать улыбку. Михаил, хоть и продолжал настороженно следить за кабанами, тоже не смог не поддаться общему настроению. «Да, они выглядят довольно мило». Внезапно один из кабанов насторожился, подняв голову. Его маленькие глаза угрожающе заблестели, пугая наблюдавших за ними людей. Михаил и Валентина Васильевна замерли, опасаясь, что животное набросится на них. И вот, действительно, кабаны понеслись вперёд, прямо на них, а затем неожиданно повернули в сторону. С гулом и страшным шумом кабаны пронеслись рядом, перепугав их окончательно.
«Бегите!» — успел прокричать Михаил и, не дожидаясь столкновения с кабанами, потащил Валентину Васильевну за руку за собой. Но животные, не добежав до них буквально пару шагов, мгновенно скрылись в глубине леса. Валентина Васильевна с трудом перевела дыхание; казалось, ещё секунда, и она окажется на грани истощения от физической нагрузки и быстрого бега. «Вы все в порядке?» — окликнул Михаил своих друзей, сам широко открыв рот и пытаясь отдышаться. «Да... но что-то мне подсказывает, что встреча с кабанами — это не лучшее занятие для раннего утра!» — проговорила Лена. Когда они наконец остановились и посмотрели на глубокий след, оставленный промчавшимися кабанами, то рассмеялись, осознавая, как близко были к смертоносным клыкам и острым копытам животных. «Но всё равно это было здорово!» — произнесла Валентина Васильевна, и Михаил улыбнулся, понимая, что человек ради любопытства всегда будет искать себе приключения на одно место. Погода начала меняться: серые облака медленно заполнили небосвод. «Не будем терять время зря», — произнёс Борис Михайлович, стряхивая с одежды своей супруги пыль и грязь, прилипшие к ней во время наблюдений за дикими кабанами. «Давайте лучше направимся к реке; пора загружаться на плот». Никто из них не желал тратить время впустую, и, собравшись в спешке, они начали спускаться с утёса. В их сердцах нарастал страх перед огромным лесом, который скрывал в себе множество неизведанных тайн и опасностей. Михаил и Борис Михайлович подогнали плот к самому берегу, чтобы женщины могли беспрепятственно на него взойти. Они взяли с собой вчерашнюю рыбу, которую засолили в пакете (больше еды у них не было), а также охапку сухих веток для разведения костра на случай, если придётся пристать к берегу в темноте. Оттолкнувшись шестами от песчаного дна, мужчины направили плот по течению, стараясь придерживаться середины реки. Ширина реки достигала 100 метров, а быстрое течение позволяло им двигаться со скоростью 15–20 километров в час. «Лишь бы порогов по пути не было», — прокомментировал свои опасения профессор. «Отмели нам тоже не желательны», — произнёс Михаил, стараясь направить плот шестом в то место, где, по его мнению, течение реки было наиболее быстрым. Валентина Васильевна и Лена, усевшись посередине плота, с тревогой сидели на месте, опасаясь упасть, если решатся встать. Плот, покачиваясь на волнах реки, начал своё движение по более или менее спокойной воде. Солнце медленно поднималось над горизонтом, освещая своим золотым светом водную гладь. Каждое мгновение, проведённое на реке, наполняло душу ожиданием чего-то необычного и захватывающего. Михаил, сосредоточенно направляя плот, следил за берегом, обрамленным высокими деревьями, которые тянули свои ветви к небу, как будто желая обнять солнечные лучи. Вдруг река круто развернулась влево, и плот, поддавшись течению, резко накренился. Лена испуганно вскрикнула, а Валентина Васильевна, вцепившись в борт плота, закричала: «Держитесь!». Борис Михайлович, успев быстро среагировать, упёрся шестом в дно реки и попытался выправить курс. Деревья на берегу пронеслись мимо, как в каком-то безумном танце. На мгновение у них возникло впечатление, что река, словно живая, хочет испытать их на прочность.
Но в этот момент впереди показались вздыбленные волны. «Держитесь крепче, это камни посреди реки», — прокричал Михаил, помогая профессору своим шестом свернуть плот в сторону от порогов. Разноцветные брызги вспыхнули, когда плот врезался в поток воды. Деревья зашумели от ветра, и река наполнилась оглушающим гулом. Михаил изо всех сил начал отталкиваться шестом, но судьба, казалось, уже решала всё за них. Плот подскакивал на волнах, и Михаил с Борисом Михайловичем делали всё возможное, чтобы не потерять управление. «Только не крутись!» — крикнул Борис Михайлович неодушевлённому плоту, словно живому, глядя на бурлящую воду. Плот сильно накренился, но мужчины сумели выровнять его, и он, пройдя взъерошенные волны, омывающие камни, спокойно закачался, устремляясь по течению реки. Вода брызгала им в лица, смывая все тревоги и страхи, а впереди, за порогом, их ожидало нечто, чего они не могли даже вообразить. Когда наконец плот выскочил из водоворота в спокойную часть реки, все замерли, не веря своим глазам. На левом берегу их ждал густой лес с хорошо оборудованной пристанью, которая, казалось, манила причалить к ней. Река теперь текла спокойно, словно успокаивая их сердца. «Давайте остановимся на берегу?» — предложил Михаил, устало улыбаясь. Глубоко внутри он знал, что здесь что-то не так: пристань не могла располагаться в глухом лесу, в десятках километров от жилья. Взглянув на Бориса Михайловича и женщин, он ждал их решения. Увидев их колебания относительно его предложения остановиться здесь, он молча направил плот к середине реки, на быструю воду, чтобы поскорее удалиться от подозрительного места.
Плот прошёл мимо неведомо откуда появившейся пристани на берегу, и они, успокоившись, поплыли дальше с большой надеждой на то, что таких больших порогов они больше не встретят. Впереди, надеялись они, их ждало более спокойное течение и пологие берега, где они смогут остановиться на ночёвку. День подходил к концу, и золотая листва на деревьях, обрамляющих берега реки, озарялась заходящим осенним солнцем, придавая лесу небывалую красоту. Воздух наполнялся тёплыми ароматами, а шорох листьев на берегу создавал ощущение волшебства. Вокруг раздавались мелодичные звуки природы: щебетание птиц, отголоски летней удали и лёгкий шелест воды за бортом плота. На горизонте разгорались краски заката, словно художник щедро наносил мазки на холст небес, соединяя розовые, оранжевые и золотистые тона в единое целое. На берегу реки, среди этой осенней идиллии, выделялся каменистый утёс, поднимавший свои мрачные каменные стены высоко в небо. На его вершине трепетали золотые листья, отражая игру света. Сквозь листву пробивались последние лучи солнца, отбрасывая длинные тени, которые, казалось, тянулись в вечность. Близость воды пробуждала воспоминания о том, как они семьями отдыхали давным-давно, как будто в другой жизни, на природе. Тогда их смех, разговоры и тихий плеск воды создавали особую атмосферу единения друг с другом. Вдруг из-за утёса раздался треск веток, и на тропинку вышел волк. Его шерсть переливалась в полумраке, а глаза, похожие на две янтарные звезды, зорко окинули окрестности. Он был величественен и грациозен, словно сам лес поручил ему следить за тем, что происходит в его мире. Тишина накрыла берег, словно натянутая струна, готовая разорваться в любой момент. Никто не осмеливался пошевелиться на плоту, пока волк, не обращая на них внимания, медленно исчезал в зарослях. Закат тем временем продолжал расписывать небосвод, меняя цвета в последнем танце дня, и мир, казалось, замер в ожидании чего-то великого, грандиозного в этой природной игре света. Снова раздалось щебетание птиц, и мелодия природы наполнила воздух, словно приглашая всех вновь вернуться к жизни. «Волк был так сильно похож на зверя, которого мы увидели в первый день нашего пребывания в этом лесу», — проговорила Валентина Васильевна, прижимаясь к супругу. «Все они похожи друг на друга, когда мы их редко видим», — произнёс Борис Михайлович, заботливо обнимая свою жену. «А вдруг это нам знак свыше? — накалила обстановку Лена, — и он предупреждает нас об опасности». «Всё, друзья мои, — остановил мистические разговоры Михаил, — уже темнеет, приступаем к берегу и разводим костёр. Хворост для начала у нас есть». Отбросив невесёлые мысли, они начали подгонять плот к берегу, закрепили его, чтобы он ненароком не уплыл, и принялись разводить костёр, готовя себе еду из припасённой рыбы. Вдруг вдалеке они заслышали характерный звук вертолёта. Михаил встрепенулся, прислушиваясь и, удостоверившись, что это действительно вертолёт, побежал с полиэтиленовым пакетом к реке, чтобы набрать воды и затушить костёр. «Скорее всего, нас решили искать таким способом, рассматривая лесной массив сверху», ; крикнул Михаил на ходу, торопя остальных укрыться за стволами деревьев. Принеся воду, он обильно полил костёр, затушив его, и сам присоединился к группе, укрывшись со всеми в чаще леса. «Всё понятно, но почему начали поиски таким способом только когда стемнело?» ; спросил Борис Михайлович, недоумевая по поводу решения своих преследователей. «Всё логично, профессор: ночью люди жгут костры, чтобы согреться и приготовить пищу, а огонь виден издалека». Они немного постояли в чаще, прислушиваясь. Шум вертолёта затих, и Михаил повёл всех к берегу, чтобы развести костёр снова. «Да, сегодняшняя ночь не будет такой спокойной, как предыдущие. Нам нужно составить график дежурств», ; предложил Борис Михайлович. Все поддержали профессора, разделив ночь на четыре части по времени.
Продолжение следует.